А у меня сна ни в одном глазу.
А всё Двэйн Ардер! Мало тогда ему от
элементалей досталось! Надо было ещё парочку натравить, чтобы вовсе
без трусов остался. Сегодня я жалела об упущенных возможностях
особенно остро.
Сначала его перевоплощения едва не
довели меня до инфаркта, а может быть, и стойкого заикания.
Огромный, больше человеческого роста, сотканный из тьмы сокол! Да
чтоб мне на месте провалиться!
На такое в моём мире разве что в
каком-нибудь напичканном компьютерной графикой фильме можно
полюбоваться. А тут оно само в лицо бросается!
Дальше я уже ничего не видела —
постыдно сбежала. Такое не каждый выдержит, даже с устойчивой
психикой. Да, мне уже приходилось читать и слышать о таких
способностях высших тёмных. Но своими глазами увидеть — это вовсе
не то же самое, что рассматривать гравюру в книге.
Впечатляющее вышло зрелище. Да что
там — просто пугающее!
Но, пожалуй, ещё больше меня поразило
то, что случилось потом. Мало того что этот Двэйн Ардер взялся меня
преследовать, так ещё и целоваться полез! Очень распространённая
среди власть имущих мужчин практика — прикинуться благодетелем, а
затем считать, что все вокруг им обязаны.
Нет, в других обстоятельствах я,
может, и оценила бы умения темнейшего в замысловатых движениях
губами и языком. Но сейчас — пардон! Настроение не то. Звёзды не
сошлись. Зализывайте раны, уважаемый дорх!
Вспомнив ощущения, что свалились на
меня, когда Двэйн впился губами в мои губы, я вздохнула и закрыла
лицо ладонями. Затем зло посмотрела на починенную дверь, как будто
на ней был нарисован его портрет.
С мыслью о том, что неплохо было бы
метнуть в воображаемый образ пару маленьких фаербольчиков, я всё же
уснула. И проснулась, когда уже начало светать. От ощущения, что у
меня стынут ноги. Видимо, одеяло задралось, а ночи к осени уже
становятся прохладными. За окном едва слышно завывал ветер. Я
поёжилась, поправила одеяло, но не согрелась и поэтому открыла
глаза.
Мать моя волшебница! Вернее, не
волшебница вовсе, но… Раздери меня Хаос!
Передо мной прямо на крошечном
прикроватном коврике сидела вовсе не крошечная рысь, пушистая, с
кисточками на ушах и коротким хвостом — и совершенно чёрная. И
совершенно огромная — со взрослого человека ростом!
Она занимала почти всё небольшое
пространство между нашими расставленными вдоль стен кроватями.
Вокруг неё клубились тёмные завитки дыма, слегка светясь в скупых
лучах встающего над городом Пас солнца.