— Ну… — Михаил Васильевич потёр
заросший щетиной подбородок. — Река тут в километре течет, тоже
Воронеж называется, там рыбачим иногда. Берег у нее глинистый, да и
известь тоже есть рядом… но, сами понимаете, сталкинг приносит
больше. Проще найти что-то, потом это продать и купить нужное, чем
самим производить.
— Ну, еду-то выращиваете? —
сморщила носик Катя.
— Внутри забора курей держим,
есть одиннадцать коз для молока и сыра. Ну и выращиваем кой-чего, —
староста поскреб пятерней затылок. — А снаружи засеваем всем, что с
зимы осталось, и, если до осени доживает, собираем.
Непосвященному человеку,
особенно если он родился в домагическую эпоху, сказанное могло
показаться диким, но сейчас в доме таких не было. Все отлично
понимали, что нерационально горбатиться на обычном огороде, пока в
Нижегородской империи есть такие рода, как, например Тимирязевы,
которые владеют по меньшей мере двадцатью хорошо прокачанными
кристаллами. Причем разными.
Грамотное управление и
сочетание стихий позволяет им снимать по три-четыре урожая в год с
больших полей, и больше чем по десять с теплиц. Соответственно и
себестоимость их продукции сильно ниже,
и, если есть деньги, проще покупать еду у них. Или у других родов,
специализирующихся на сельском хозяйстве.
— А производство? — не
унималась Катя. — Можно же делать что-то и продавать.
— Да делаем что-то. — Михаил
Васильевич покосился на люк в подвал, где до этого была его
мастерская. — Но в основном для себя. На бензине ведь дорого
получается, а электричества без воздушного кристалла в такой глуши
не будет. Не электростанцию же строить, когда повсюду дикие
кристаллы фонят.
— А то, что находите, продаёте
графам или в Усмань ездите?
— Какая Усмань, ваше
благородие? Вы ещё скажите Липецк! — встрял в разговор бородатый
Рыбак. — Это же жуть как далеко, да и графья теперь неплохую цену
дают. Конкуренция!
Он поднял палец и поведал
банальную историю.
Оказывается, первым на деревню
вышел граф Пантелеев, и, разумеется, стал выкупать собранные в
окрестностях старого Воронежа артефакты за сущие копейки. Но это
было лет десять назад, тогда их тут ещё было много, и вырученных
денег местным хватало с запасом. А потом здесь поселился граф
Синицын, и слова за слово, перебивая цену друг друга, аристо дошли
до почти приличной.