Чтобы воплотить этот сон в жизнь, нам нужно проснуться. Тогда мы сможем полноценно родиться, стать до конца живыми. Мы станем ответственны перед болью и радостью, перед миром и тем, что находится за его пределами.
Существует теория, что ощущение отдельного Я впервые возникает, когда младенец не получает груди. Согласно другим выводам, это ощущение возникает в процессе рождения. Многие убеждены, что это чувство отдельности Я, противопоставленного другому, само собой разумеется: оно связано с наличием тела. Другие уверены, что оно возникает, когда внимание по ошибке принимают за сознание, когда тени, мелькающие на экране, принимают за свет, который их порождает. Палец, указывающий на Луну, путают с лунным светом, который позволяет видеть его. Впрочем, неважно, что является источником этого напряжённого, самоуничижающего, самовозвеличивающего чувства отдельности. Когда человек осознаёт, что обладает сознанием, он заново рождается и получает возможность взаимодействовать с другим, а не просто соотноситься с ним. Возможно, именно осознание этого первого чувства разобщённости даёт толчок для движения к единству. Оно усиливает наше стремление к тому, чтобы Я и другой стали Едины на пути к целостности.
Чем глубже мы сознаём свою разобщённость с другими, тем увереннее мы стремимся к тому, чтобы родиться в качестве души – источника исцеления.
Рождаясь, мы изнутри попадаем во внешний мир. Однако затем, ради завершения этого рождения, ради полноценного рождения, человек отправляется в глубину, чтобы исследовать природу тела и ума, сердца и того, что выходит за их пределы. Чем лучше мы взаимодействуем с прекрасными уровнями ума, которые мы зовём «сердцем», тем свободнее мы сможем присутствовать из простора бытия, который охватывает собой наши, кажущиеся различными, «слишком человеческие» черты.
Когда наше стремление к целостности заставляет нас осознать, насколько неполноценными, ограниченными являются наши отношения, ум и сердце могут полностью обратиться навстречу другому человеку в осознанном, прочном союзе. Тогда мы начинаем осознавать, что наше отношение к уму и телу отражает наше отношение к самой жизни. Чем милосерднее мы способны относиться к боли – проявлять действенное сострадание, – тем больше у нас свободы, чтобы отпускать прошлое и всем сердцем принимать жизнь. Именно такая жажда осознанности и готовность к развитию превращают наши тело и ум из тюремной камеры в лабораторию.