— Ты как-то слишком сильно напряжен, — мурлыкает Хана, прижимаясь ко мне мокрым телом и бесцеремонно сжимая член через джинсы. И хотя я сам не в настроении, безмозглый орган охотно реагирует, вставая по стойке смирно, но много долго и жестко потрахаться, чтобы выгнать всю дурь из головы, сегодня не получится. Мне нужно лекарство помощнее, пока я не сорвался и не натворил дел.
— Что случилось? — всмотревшись в мое искаженное напряжением лицо, девушка хмурится, отпуская мой окаменевший член.
— Не останавливайся, — хриплю я, криво улыбаясь, но сучку не обмануть. Она уловила признаки надвигающейся опасности.
— Тебе это не нужно, — качает головой Хана, свободная рука блондинки нащупывает мой пульс на запястье. Чернильные зрачки расширяются, взгляд становится озабоченным. — Мог позвонить, я бы подготовилась, — укоряет блондинка и тянет меня за руку. — Пошли в дом. Я обо всем позабочусь.
Через пару минут мы оказываемся в медицинском кабинете, оборудованном в левом крыле особняка. Кондиционер бесшумно пашет, исправно охлаждая воздух, я сижу на кушетке, глядя, как Хана проворно загоняет иглу с лекарством в мою вену. Она так и не оделась. Девственно белый халатик развратной медсестры висит нетронутым на крючке у входа.
— Хочешь поговорить о том, что чувствуешь, — выбросив использованный шприц в урну, она встает на колени, ее прохладные ладони покоятся на моих бедрах, внимательные глаза прицельно оценивают мое состояние.
— Мне лучше, — скинув женские руки, небрежно бросаю я.
Это почти правда. Я не ощущаю раздирающей потребности убивать и калечить, но мне по-прежнему дерьмово так, что хочется нажраться, а этого делать ни в коем случае нельзя, особенно под нейролептиками.
— Ты перестал со мной разговаривать. Это плохо, Коулман, — мягко произносит Хана, полные губы расплываются в ласковой улыбке. Конечно, бл*дь, кому нужны мозгодробильные беседы с похотливой докторшей, когда ее рот способен творить чудеса с моим членом. — Одних лекарств недостаточно. Тебе нужна терапия. Мне не нравится твое состояние, Коулман. Ты напряжен…
— Так может заткнешься и поможешь мне расслабиться? — дернув ремень, расстегиваю ширинку. — На него твоя целебная херня не действует, — ухмыляюсь, поймав ее растерянный взгляд. — Мозги вырубает, а хер стоит, — грубо смеюсь и, обхватив блондинистый затылок, притягиваю Хану к набухшей эрекции. — Исправь ситуацию, — отдаю короткий приказ. Она послушно высовывает язык и медленно облизывает багровую головку. — По-быстрому, — рявкаю я, забивая член в податливое горло.