- Они все на шпильках, многие в юбках, и у всех, - он берет обглоданную руку и поднимает к глазам, - маникюры. А прически… Вы только посмотрите, Алла Алексеевна, на прически. Каждый из осмотренных мною трупов… при жизни так и манил.
Он поднимается. Труп обглодан почти полностью. Не съедено лишь лицо, кисти, стопы и кишечник.
- Что за волк будет охотиться столь выборочно?
- Значит, все-таки оборотень? – издевается Алла Алексеевна. – Так и запишем – всем сотрудникам полиции вооружиться серебряными пулями.
- Вы очень… плоско мыслите, Алла Алексеевна, - Власов идет дальше. Он еще не осмотрел два трупа, но знает, что они мало чем будут отличаться от предыдущих одиннадцати. – Убийца, естественно, человек. Самый настоящий, из плоти и крови… но оружие его – либо огромный пес… либо и правда… волк. Жаль, что Вы не столь умны, как красивы.
- Дрессировщик? – спрашивает она, игнорируя замечание по поводу своей внешности и умственных способностей.
Власов думает, чешет затылок.
- Возможно, Алла Алексеевна… возможно. Или просто маньяк, помешавшийся на выращивании волков.
***
Олимпиада бросает газету в лицо спящему брату.
- Тринадцать трупов, Давид! Тринадцать трупов! В одном парке!
Только что проснувшийся мужчина приподнимает газету и смотрит на заголовок.
- Они ищут дрессировщика волков?
- Или оборотня, - пожимает плечами Олимпиада. – Естественно, это написано в шутку…
- Оборотни, - Давид улыбается. – А ведь и правда… есть некое сходство.
Олимпиада разводит руками.
- Тебе смешно?! Это твой косяк! – кричит она, тыча пальцем в газету.
- Только мой? Да брось! А ты типа не при делах?
Давид все еще улыбается.
- Не бойся, куколка, - Давид садится на кровати, отбрасывая газету в сторону, - ни один здравомыслящий человек не станет искать оборотня. Они и правда начнут обыскивать всякие собачатники, зоопарки…
- Нам начнут задавать вопросы, - Олимпиада отвернулась Давида, скрестив на груди руки. На ней было элегантное зеленое платье, чертовски хорошо подчеркивающее зад, на который именно сейчас и пялится Давид.
- Мы не покидали этот особняк уже полтора века. К нам претензий не будет.
- Она спросит про лимузин.