И в этот момент я снова удивился.
Прямо день невероятных открытий.
— Откуда это у вас? — дрожащим
голосом спросил тот, кому поклонился котяра. — Невероятно! Это же
душа! Живая душа, настоящий защитник. Правда, он так и не смог
обрести разум. Тебе невероятно повезло, Тэймэй, что у тебя будет
такой охранник! Вы позволите позже поговорить с братом?
— Конечно, — удивлённо склонила
голову жена графа Комарина. — За сегодня столько увидела, битва
просто померкла на фоне происходящего.
— К кому привязывать? — возможно, не
очень вежливо перебил я всех разом. Но доверять незнакомому эргу
непривязанный щит я не хотел. — Нужны три имени.
— Тэймэй, её ребёнок и Михаил, — тут
же отозвалась Светлана Подорожникова. — Это же им подарок!
— Свет, если позволишь, возьму на
себя смелость поправить тебя, — тут же отозвался парень с
вертикальными зрачками. — Михаил не простит вам такого
самоуправства. Привязывай к обеим женщинам и ребёнку!
Он посмотрел на меня, и его зрачки
сузились, став едва заметными вертикальными линиями. Если честно,
именно такого результата я и хотел, Комарин не выглядит человеком,
которому нужна эта защита. Лично я точно привязал бы к своим
женщинам, а никак не к себе. Надо будет ещё поискать подобные
артефакты, хотя, судя по всему, именно этот уникален.
Пока не посыпались возражения от
Светы, я представил всех получателей. Перед глазами тут же возникли
три имени. Точнее, два имени и надпись: «ребёнок в чреве мужского
пола». Я подтвердил выбор. Статуэтка засветилась, заставив
прижмурить веки и из неё вылетели три огонька. Два из них влетели в
грудь Тэймэй и один к Подорожниковой. А фигурка дракона потускнела,
утратила глубину, став похожей на обычный камень.
В этот момент смуглый с размаху
впечатал кулак в плечо Светы. И отлетел метра на три, отброшенный
волной света. Он тут же вскочил и склонился в лёгком
полупоклоне.
— Благодарю тебя, брат! Неси свою
ношу достойно, спи спокойно, существуй вечно, защищай до
последнего! — донёсся до меня его шёпот. Он повернулся ко мне и
тихо спросил, протягивая руку к фигурке. — Можно?
Я беспрекословно отдал ему то, во что
превратился артефакт. Тот бережно взял, прижал к груди, закрыл
глаза и застыл. Я не понимал, что именно происходит, но молчал, до
глубины души поражённый мрачностью и торжественностью момента. А
после он, отдав фигурку японке, просто молча открыл портал
обратно.