Вспышка.
Роман осознал себя лежащим на
деревянном полу. Прогнившие доски наводили мысли о заброшенной
лачуге. Странным образом, зрение отказывало скелету. Мир вокруг был
словно задёрнут очень плотной шторой, через которую пробивались
только крохотные лучики света. Слабость владела им, не позволяя
шевельнуть и пальцем. Он походил на воздушный шарик, из которого
выпустили весь воздух.
- Как же жалко ты выглядишь,
Буревестник! А ведь ты была лучшей в нашем выпуске! Как так вышло,
что ты лежишь сейчас у моих ног, беспомощная и… смертная?
Мужской голос. Грубоватый, хриплый.
Его владелец явно не был любителем поболтать, отчего речь его
производила впечатление какой-то испорченной пластинки. Впрочем,
слова звучали связно. Возможно, дело в том, что речь эта была
заготовлена заранее?
Роман удивился. Тот факт, что он
способен размышлять, вызвал настоящее потрясение. Как и то, что он
в принципе способен испытывать нечто подобное. Нечто… человеческое?
Почему? Как? Откуда? Что вообще происходит?
Правда, мысли о том, что происходит с
ним, вылетели из черепа Романа, как только зазвучал второй голос.
Каждая звук, каждая нотка его отзывалась в костях, порождая волны
настоящего блаженства.
- Грасс, а ты совсем не изменился!
Как был последним ублюдком, нападающим исподтишка, так и остался.
Прыщавый трусишка, зайчонок!
Негромкий смех.
- Пытаешься задеть меня? Не
получится. Ты не умрёшь быстро, даже не мечтай. Я буду убивать тебя
долго и мучительно. Помнишь, нас учили этому? Интересно, сколько
сможет продержаться храбрая Буревестник? Месяцы? Или годы? О, моя
месть будет долгой, бесконечно долгой!
Роман попытался приподняться. До него
дошло, что Госпожа в опасности. Он должен помочь ей, должен спасти!
Напрягая волю, скелет сосредоточился и… Мрак вокруг рассеялся,
давая возможность не только слышать, но и видеть то, что
происходит.
Госпожа сидела, прислонившись к стене
жалкой лачуги. Она держалась за бок. Сквозь лазурную ткань платья
проступали багровые пятна. Рана, судя по бледности лица и
закушенной губе, была серьёзной. Серьёзной, но не смертельной.
Рядом стоял толстяк, одетый в яркий фиолетовый костюм со множеством
рюшек и оборок. Нелепое одеяние, больше подходящее какому-нибудь
клоуну, а не грозному злодею.
Сместив взгляд, Роман разглядел
валяющихся по всей лачуге тела слуг Госпожи. Похоже, все они были
повержены неожиданным нападением. Как и она сама, впрочем.