- И? – коротко отреагировал он на
сообщение.
- Я поговорил с Мастером, он сказал,
что не помнит, чтобы ты делал заявку, доказывал свое право, получал
одобрение старших.
- Да пошел ты вместе со своим
Мастером, можете еще Носорога с собой прихватить!
- Слона, - пискнул стоящий рядом с
Големом Крас.
- Да хоть весь зоопарк, - рявкнул
он, начиная заводиться. - Это вы пришли на наш уровень и не вам
здесь решать, как нам жить.
Голем нехорошо оскалился. Сделал шаг
вперед. У него была абсолютно лысая голова, красные, воспаленные
глаза, характерные для долгого пребывания в Карьере язвы, однако
немощным или больным его назвать было нельзя. Возможно, что он и
вправду смог выиграть в каких-то там боях, если это не очередные
байки.
- Давай так, если ты меня сейчас
уложишь на этот бетон, считай, что доказал свои права и права всех
этих, - Голем мотнул головой вокруг себя, показывая на собравшихся.
– Если лежать будешь ты – не обессудь. Любые претензии надо
оправдывать делом.
Георгий некоторое время молчал,
обдумывая сомнительное предложение. С одной стороны, если он сейчас
станет участником беспорядка, то ему выпишут штраф. А отрабатывать
еще и ночную смену после того, как весь день отмахаешь молоточком
около десяти килограмм желания не было. С другой стороны, Голем
явно напрашивался на ссору.
Но только не понятно зачем ему это
было надо.
- Нет! – жестко отрезал Гронский и
стал выходить из круга под взглядами людей, которые выражали целый
спектр эмоций. От удивления, разочарования до обиды и даже
страха.
- Ты обещаешь, что больше не будешь
меня прогонять?
Знакомый голос ворвался в сознание,
вытесняя все другие мысли. Однако несмотря на кажущуюся браваду, в
нем было слишком много неуверенности. Замешанной на панике и
отчаянии.
- Мы связаны с тобой одними стенами,
- Георгий как мог добавил теплоты в мысли. Даже попробовал
улыбнуться. – Куда уж мы друг от друга денемся.
- Мне очень страшно в этих стенах.
Здесь все слишком неправильно. Холодно. Я не знаю, что от них
ждать.
- Грон, - чужие пальцы легко ударили
по плечу. Георгий повернулся, не понимая, что от него еще хотят. И
тут же тяжелый кулак врезался в переносицу.
Он отлетел на несколько шагов,
зажимая руками разбитый нос. Поток слов и образов, которые сейчас
изливались в его голове, явно не соответствовал дамскому обществу.
В сознании вновь стало пусто.