Существа больше всего напоминали
тощих и уродливых обезьян, но единственный глаз их посреди лба был
белёсым, будто с бельмом, так что оставалось только удивляться, как
они вообще могут видеть движения своей жертвы. Пальцы тварей
заканчивались длинными загнутыми когтями с неровно обломанными
концами («От столбняка прививку тут точно никто не сделает», –
подумалось Максу). Вместо шерсти тело «обезьян» покрывали клочки
всё той же вездесущей мглы, напоминая вконец изодранные и
изношенные лохмотья нищих.
– А ну! Прочь отсюда, сволота! –
рявкнул он, всё решительнее наступая на тварей. Одна-две из них,
приняв удар палаша, уже корчились на камнях улицы; ещё несколько
получили порезы – Макс хорошо видел, что клинок достал их – но
отступать не собирались. При этом и раненые, и умирающие существа
сохраняли безмолвие.
Парень прикинул, не получится ли
продолжить забег до кордегардии, но едва он попытался отвернуться,
как несколько существ тут же кинулись вперёд. Снова отступив к
стене и отмахиваясь палашом, Максим лихорадочно пытался придумать
выход из сложившейся ситуации. Несмотря на когти и численное
превосходство, было ясно, что лицом к лицу он рано или поздно
одолеет всех нападавших – но к тому времени кто знает, чем кончится
дело у Пороховых ворот. Вряд ли Шустал послал бы его за помощью,
если бы был уверен, что справится собственными силами.
Макс так и не отыскал решения, когда
со стороны Староместской площади надвинулась новая угроза:
бесформенная тварь с множеством разбросанных по всему телу глазок и
несколькими раскрытыми среди них клыкастыми ртами, похожая на комок
слизи, ползла к нему по Целетной. Младший страж судорожно сглотнул:
новый противник мог спокойно заглянуть верхними из своих глазок в
окна вторых этажей. Парню вспомнились фантастические иллюстрации,
на которых крохотные рыцари лихо рубились с гигантскими драконами
размером с хорошую гору. Максиму такие картинки никогда не
нравились, а теперь приходилось самому стать их персонажем.
«Стоп, – мелькнула шальная мысль. –
Самому?»
Где-то на заднем фоне возник образ
господина Майера, предупреждавшего насчёт долголетия, здоровья и
глаза, но Максу было ужё всё равно. Продолжая рубить палашом налево
и направо, он поверх голов «обезьян» пристально всматривался в
надвигающуюся «слизь». Та никак не реагировала и изменяться вроде
бы не собиралась.