Сергей понимал, что его коллеги сейчас поссорятся. Он был в
курсе, что его бухгалтер просто обожает истории с Гарри Поттером, а
Мишка её сейчас провоцирует. Предсказать, что произойдёт дальше
смог бы любой работник из их компании. У его заместителя Михаила
Машкова тоже имелся один недостаток. Стоило ему выпить больше трех
рюмок, как зам терял все тормоза. Он мог нести любую околесицу,
часто режа «правду матку», когда его об этом никто не просит. Вот и
сейчас Машков готовился произнести очередную глупость, которая
могла обидеть бухгалтера. Требовалось остановить зама, но как?
Титов не успел придумать ничего подходящего, как в его ушах вновь
зазвучали невидимые голоса, а в голове появились неприятные болевые
пульсации. На этот раз бормотание было более коротким, напоминая
скороговорку: «Карл у Клары украл кораллы», с финальным чпокающим
звуком. Почему Титов решил её протараторить, он и сам не мог
понять.
Михаил в этот момент направил руку на стол с закусками и махнув
ладошкой на недоеденный соленый огурец в своей тарелке, громко
произнес:
— А ну… мой огуреццо — левиосио!
— Не левиосио, — решила поправить его принципиальная Тамара, но
не успела. Сергей в этот момент пробормотав: «Крр у кыр укррыр
корры», зажал губами указательный палец и вынул его с громким
звуком: «Чпок». Фраза его прозвучала будто отрыжка, но едва
завершился финальный звук, как недоеденный огурец пулей слетел с
тарелки. Шмякнувшись со всей дури об стену, он разлетелся на мелкие
кусочки, а потом его скромные останки медленно и торжественно
сползи по вертикальной поверхности на пол, распространяя после себя
кислое амбре…
— Это… как это! — вскочил со стула Машков, очумелыми глазами
следя за валяющимся на полу продуктом и сидящими за столом
коллегами. — Это… что это сейчас было?
— Магия, — как ни в чем небывало, пожала плечами сияющая от
счастья бухгалтерша. — Ты произнес заклинание левитации,
заставляющее взлетать в воздух любому предмету и указал на
огурец.
— Да, ладно, — не поверил женщине Машков. — А ну-ка! — решил он
повторить опыт, указав на кусок хлеба и повелительно махнув рукой,
произнес: — Хлеб — левиосио!
Но на этот раз волшебство не произошло.
— Левиосио, левиосио! — с разной интонацией командовал Мишка, но
хлеб не желал повторять полет огурца. — Но почему? — Обиженный
Машков сел на стул, жалобно глядя на бухгалтера, но та вела себя
так, будто ничего необычного и не случилось. Пришлось Сергею
вмешаться в беседу. Встав из-за стола, он насмешливо произнес: