«Блин… сейчас обоссусь! Мочи нет терпеть и пить хочется» —
попытался он приподняться в постели, как неожиданно в комнате
раздался неприятный повторяющийся писк. Он звучал от стойки с
аппаратурой. Сергей едва успел упереться локтями в кровать, как в
комнате появилась женщина не старше тридцати лет, в голубом
медицинском комбинезоне и шапочке, прячущей её волосы. Она,
заметив, что пациент пришел в себя, громко ахнула и поспешила к
Титову, приговаривая:
— Ой, слава богу! Пришёл в себя! Больной, вы куда? Вам нельзя
вставать! А ну-ка ложитесь…
— Мне в туалет надо, — пересохшим ртом просипел Титов, когда
медсестра начала укладывать его обратно. — Сейчас мочевой пузырь
лопнет.
— Так вы, писайте…смело. У вас утка под одеялом лежит.
— Да?! — машинально задал вопрос Сергей, но физиология тела
оказалась быстрее слова. Моча покидала тело человека, принося
несравненное блаженство. А когда процесс завершился, Сергей,
приподняв одеяло обнаружил, что его грудная клетка обтянута плотной
повязкой.
— У меня что — перелом ребра?
— Да, но не одного, а трех! — начала докладывать сестричка. —
Операцию вам делали — спленэктомию. Селезенка была повреждена во
время аварии. Пришлось хирургам её удалить. Ушибов полно. Но это
ничего! Синяки пройдут, раны затянуться! Главное руки-ноги целы. Но
вот голова…
— А что с ней? — попытался поднять правую руку Титов, замечая на
среднем пальце напульсник. — Вроде бы не болит… Так, кружится
немного.
Он осторожно прикоснулся к черепу, обнаружив на лбу бинт.
— Бошку мне пробило? — предположил он, получая в ответ
жалостливое кивание головой девушки.
— Да. Пришлось вам кусок металла из головы доставать. Осколок
как нож пробил кость и застрял в левом полушарии мозга. Гематома
там образовалась приличная. Но у нас хороший нейрохирург. Сказал —
жить будете!
— И на том спасибо! — буркнул Титов, вспоминая, чем чревато
повреждение мозга, отвечающего за логику и буквальное понимание
слов. «Возможно тарабарщина, которую я недавно слышал, как раз и
является побочным эффектом хирургического вмешательства? Сейчас
вроде бы шум в ушах притих», — напряг Сергей слух и невольно
скривился. Уши его до сих пор ловили непонятные посторонние
звуки.
Сестричка, заметив недовольство пациента, отнесла его к
физиологической реакции организма, заботливо интересуясь: