Это, что же, меня потянуло прямо на рэкет? Сам не ожидал! С
другой стороны, я уж выучен, что слова сами по себе ничего не
стоят. Времена такие дома были! Мамой, как правило, клянутся только
те, которые потом тебе в спину острый кинжал воткнут. Пацан сказал,
пацан сделал, это только в сказках бывает, и только лохи таким
словам могут верить! А мне никак не хотелось быть лохом!
Ладно, пусть что будет! Выкручусь как-нибудь.
Само собой, ошеломленный Санти сел и как миленький написал
расписку о дарении колечка мне, и даже печать свою поставил. Надо
же, и текст нормальный – вполне себе привычные мне буквы и знаки
препинания. Хотя, я из памяти Арчи знал, что так и было. Кстати, и
у меня имелись большая и малая графские печати. Я же теперь граф!
От матери Арчи в наследство остались. Никто, к счастью, не
присвоил, и ему же и отдали. Да и без печатей владетелю никак
нельзя! Правда, как я понял, они у меня никак не являлись
магическими. Не порядок! У мага и печати должны быть только
магическими! Этот вопрос следовало обдумать.
Ну а после, и даже с небольшим шариком воды в правой руке, точно
уж магической клятвы, которую скрепя сердце таки произнёс Санти, я
слегка приобнял соседа и чувственно произнёс:
– Вот теперь мы с тобой, Санти, друзья. Знаешь, пусть Адель
навсегда останется твоей. Я и близко к ней подходить не буду! Ты же
знаешь, что она очень даже нравилась мне, – тут толстячок слегка
кивнул. – Знаешь, мы с ней несколько раз целовались, но я, Единым
клянусь, больше даже думать о ней не буду! Согласен? – и протянул
правую руку. Конечно, испуганный Санти тут же осторожно пожал её.
Его колечко мне понравилось. На на палец одевать его я не стал, а
вот на шею, через верёвочку, повешу.
Может, потом Санти опомнится и будет думать, как поступить, но
поступок уже совершён, клятва дана и моя рука принята. Не так-то
просто будет дать задний ход. Конечно, меня как-то могут обвинить в
вымогательстве, но тогда откроется непритягательная картина о
прочих здешних делах. Нет, меня дербанить пока никто не будет. Не в
здешних обычаях это из-за таких мелочей. Потом, я же теперь по
положению существенно выше, а это уже весомый фактор для
аристократического общества. К тому же, Санти как раз и нравилась
эта – нет, не совсем уж толстушка, а малость упитанная, Адель. А
тут я добровольно отказался от неё. Что ни говори, тоже весомая
жертва. Хотя, чего скрывать, всем тут нравилась эта смешливая
девушка. Мода тут такая была – мужчинам нравились не худышки, а
немного пышные женщины. Это считалось признаком красоты и здоровья.
Конечно, на совсем уж толстушек тут тоже обращали внимание лишь
немногие. Ну, у кого какие вкусы?