Хоть Первый Император, как говорили, и являлся суваром, но так
как сувар тогда было слишком мало, то главенство постепенно
захватили именно угары. С другой стороны, из уцелевших знаний Арчи
выходило, что Первый Император вполне мог являться и русином, и
кумаром, и угаром, даже и курымом, так как на счёт его
происхождения, согласно древним хроникам, имелись самые разные
версии. Хотя, первый правитель прекрасно говорил на всех этих,
представленных в империи, языках, вроде, даже и сносно владел
несколькими далёкими западными языками.
Конечно, прежде всего, ближайшими и верными соратниками,
сподвижниками Первого Императора волей судеб стали некоторые
сувары, угары и даже частично курымы. И первой императрицей –
кстати, единственной и любимой женой Первого Императора, считали
виконтессу Селесту, вполне себе курымку с далёкого запада
тогдашнего королевства Ламор, и именно она вместе с Первым
Императором являлись родоначальниками императорского рода. Оттого в
императорской фамилии было много представительниц с этим именем. Да
и сейчас на императорском троне сидела императрица Селеста
Двадцатая из этого же рода. Правда, за это время род постепенно
превратился в угарский.
Конечно, исполнением этой песни я сразил всех наповал. Как
оказалось, многие из присутствующих вполне на уровне знали
русинский язык. Ведь и он, среди прочих, числился дополнительным
государственным языком.
В общем – быть Пётру тур Чайковскому не менее знаменитым, как и
Людвигу тур Бетховену! Что делать, не мог же я назвать в качестве
авторов кучу имён! Подозрительно бы вышло.
М-да, вот ведь повезло бы где-нибудь у нас на Земле Арчи –
красавчик, каких мало, голос вообще чудо! Но мне, хоть и в его
теле, повезло сильно меньше – здесь просто правили женщины! Даже
магия не помогала, ибо у них магии было больше. Но на этот раз хоть
чего-то добился и авторитет для себя я заработал – если уж сильно
постараться, конкретно на сегодняшнюю ночь подруга мне бы
досталась, может, и не одна. Слишком уж выразительными были взгляды
некоторых девиц. Но, с другой стороны, мне явно ничего не светило –
я и так уж ловил злобные взгляды трёх красавиц, как бы и моих
ближайших подруг, и адресованные, прежде всего, мне. Уж Виола,
похоже, костьми ляжет, но никого до моего тела не допустит.