— Знаешь, в следующие выходные привезут интересный фильм, — сказал Маркус. — Я хочу тебя пригласить.
— В кино? — растерялась Эона.
— Да, — улыбнулся Маркус. — Что-то не так?
Она сразу подумала о маме. Уже не было сил и желания скрывать свои отношения с сыном Хесуса, но она продолжала делать это, не понимая до конца, чего же она боится больше — реакции мамы или того, что отношения с Маркусом теперь для нее значили больше, чем она ожидала, и однажды придется раскрыть ему всю правду о себе.
— Нет, все нормально, — улыбнулась она, сдержав вздох, который чуть не сорвался с ее уст. — У меня есть время подумать?
— Конечно, cariño! Но только до завтра!
— До послезавтра! — крикнула она и засмеялась.
— Нет, до завтра! — рассмеялся Маркус, обхватил ее ладони своими, и начал слегка раскачивать ее руки.
— Послезавтра! — выкрикнула она, улыбаясь.
Маркус притянул ее и поцеловал в губы. Все в ней затрепетало, она сначала с упоением прильнула к его губам, а потом, испугавшись, пересилила себя и оторвалась. Огляделась вокруг и увидела группу ребят, пришедших с ними, но ушедших немного позже и наблюдавших теперь за ними как бы между прочим. Она быстро отвернулась, отпустила руку Маркуса и бодро зашагала вперед.
— Значит, послезавтра? — спросил он, подбежав.
— Ага, — сказала она и улыбнулась. Щеки ее покрылись румянцем.
Маркус зашагал задом наперед. Он зашевелил губами: «Я тебя люблю» — прочитала Эона по ним. Она растерянно опустила голову и заулыбалась. Теперь алыми были не только щеки, но и все лицо.
* * *
Последние несколько месяцев, кажется, с того времени, когда они начали с Маркусом по-настоящему встречаться, а не просто перекидываться «приветами» и «многозначительными» взглядами, мама брала ее на обслуживание Купола. Это означало ходить в мэрию, где располагался базовый ретранслятор, смотреть показания приборов, чинить, если что-то не так в основной и дублирующих системах, передавать данные в полис. Мама рассчитывала, что дочь сначала станет ей подмогой в этом, а потом и сменит ее. И Эона всякий раз гнала мысль о том, чтобы когда-то сменить маму, когда та приходила на ум (или же об этом в очередной раз напоминала мама) – от нее становилось не по себе. Впрочем, вся эта возня с железками сама по себе тоже не очень ее вдохновляла.
Но сегодня был особый день. Она все же решилась поговорить с мамой о своих отношениях с Маркусом. Дальше так продолжаться не может.