РУСЛАН
В подъезде оглушающе громко лает собака.
Лениво тычу вилкой в тушеный помидор, с трудом доедаю ужин. Давно такого не было. Я голоден, чувствую, а кусок в горло не лезет.
Стас увел Кару. Их нет уже полчаса, не меньше. А я сижу тут как идиот, сам себе повар, и рядом две нетронутые тарелки.
Еда стынет.
Смотрю на них, смотрю. Собака снаружи лает.
С размаху, одним движением, сгребаю ужин со стойки на пол. Посуда бьется, в разные стороны со звоном летят приборы.
Встаю с высокого табурета и ослабляю узел галстука. Снимаю его через голову, отшвыриваю на диван.
Шагаю к входной двери. Гремлю замками.
Распахиваю ее.
И невольно отступаю назад, когда на меня, оскалившись, со всех лап летит черный ротвейлер. Успеваю заметить, как из его пасти слюна капает на площадку.
Толкаю дверь, и хлопаю ей от души.
Пес заходится лаем снаружи. Слышу, как когти царапают деревянное покрытие, и вплотную подхожу к двери.
Давлю кнопки, и на экране видеофона появляется картинка лестничной площадки.
Ротвейлер кидается, подпрыгивает, лает так, что уши закладывает.
Бешеная собака. Ей укол надо поставить.
Ерошу волосы. В непонятках топчусь у порога. Снова смотрю на экран. И хочется, как в мультиках, глаза протереть, потому, что в них двоится.
На площадка не одна собака, а две. Обе черные и злые.
- Какого черта, - пальцами касаюсь ручки. - Откуда они взялись. Одна же была.
Колеблюсь, выходить или нет. С двумя собаками я как-нибудь справлюсь, и не с такими проблемами жизнь сталкивала.
Но...странно все это.
К лаю примешивается едва слышное громыхание кабины лифта, расходятся двери. Вижу в проеме брата. А позади него голую девушку с разбросанными по плечам темными волосами.
Кулаки машинально сжимаются, сукин сын Стас, все таки он ее там, в лифте, только что отымел.
Но ведь она моя, она мне принадлежит.
Уже поворачиваю ручку, готов на площадку выскочить, и брату морду его идеальную начистить.
Но собаки вдруг затыкаются. Принюхиваются. И оглядываются, абсолютно по-человечески. Смотрят на Стаса.
В ушах звенит от наступившей тишины.
Стас напрягается. Медленно, осторожно, поднимает руку к панели с кнопками.
И ротвейлеры, словно кто-то невидимый нажал на "пуск", с громким лаем бросаются к лифту.
Стас бьет по кнопкам, и железные двери схлопываются, едва не прищемив псам черные головы.