- Остановите! Чертово дерьмо! – неожиданно выкрикнула мисс
Милтон.
Иосиф Семенович побледнел в очередной раз. Вжал педаль тормоза.
От резкого торможения едва не принял на грудь рулевое колесо. Элиз
тоже подалась вперед и выругалась на английском.
- Извините, это я не вам. И насчет чертового дерьма тоже. Там
припаркуйтесь, - она повела рукой в сторону сквера Небесной Охоты,
за которым виднелись белые колонны храма Артемиды.
- Да, госпожа! Это вы извините. Вы меня немного напугали, -
кладовщик дал руля вправо, сворачивая к стоянке возле сквера. На
«Катран», гневно гудящий паровым сигналом, Иосиф Семенович даже не
обратил внимания, хотя в иной бы раз принял такое очень нервно.
Когда эрмимобиль остановился, Элиз открыла сумочку и вытянула из
кармана пятисотку.
- Вот возьмите за труды. Вы мне очень помогли. Надеюсь, у вас не
будет неприятностей из-за меня, - она протянула ему купюру.
- Нет, мисс Милтон. Не скрою, деньги люблю, может быть даже
больше, чем следовало, но не возьму. Скажите… - Иосиф Семенович
замялся, во рту стало сухо и язык как-то не поворачивался
произнести те простые слова, которые он без труда говорил многим
женщинам. Он сказал так: - Вы, мисс Милтон, не замужем, верно
же?
- И что из этого? – Элиз, было потянувшись к бронзовому рычажку
дверного запора, задержала руку. Баронессе стало очень интересно,
что и как он скажет дальше.
- Мы могли бы с вами… ну-с… это как-то встретиться? Я хотел бы
вам… То есть вас сводить в ресторан. Понимаете? - Иосиф Семенович
облизнулся сухим от волнения языком.
- Понимаю. Очень понимаю, - Элизабет улыбнулась. – Я
понравилась, да? Несмотря на несколько трупов, оставленных мной
возле вашего склада, я – хороша. Этакая милашка Элиз, которую…
- Да, очень понравились! – он нервно закивал.
- …Которую хочется дрыгнуть. Так? – баронесса подалась в его
сторону. – Говори честно. Я люблю честность и прямоту в таких
вопросах. Хочется меня дрыгнуть?
- Да, - согласился Иосиф Семенович. В горле стало так сухо, что
его «да» больше походило на хрип.
- Молодец. Похотливый, но честный мальчик. Только я не изменяю
своему демону, - произнесла она, положив ладонь с пятисотрублевой
купюрой на место ниже его живот. Ее пальцы нащупали там легкое
возбуждение. – Так что, увы, никак. Можешь только на меня
подрочить. Денежки все-таки возьми, - баронесса оставила пятисотку
на мотне его брюк и открыла дверь. – Спасибо, - поблагодарила она,
выходя. Нечаянно хлопнула дверью слишком громко и направилась через
сквер.