Минут через двадцать эрмимобиль барона Евстафьева остановился
возле входа в сквер перед Красными Палатами. Талия вышла из машины,
поблагодарила отца и попросила не дожидаться ее – она собиралась
остаться до позднего вечера с Мышкиным. Быстрым шагом, с чуть
опущенной головой баронесса пересекла сквер, вошла в центральных
корпус Красных Палат и поднялась на седьмой этаж. В длинном
коридоре не было никого, кроме робота-уборщика, с жужжанием
чистившего ковровую дорожку и почти по-человечески бормотавшего
молитву Асклепию. Прижимая к себе пакет с любимыми яблоками
Родерика, Талия дошла до 27 палаты и открыла дверь.
- Здравствуй, мой дорогой! – полушепотом сказала она, переступив
порог и тихо закрыв дверь. Баронессе показалось, что ее жених
спит.
Однако Родерик, а с некоторых пор князь Мышкин, не спал. С
настойчивостью, даже с некоторым ожесточением он делал ментальные и
энергетические упражнения, которым научил его граф Елецкий. Снова и
снова маг погружался в себя, выходил на тонкий план и
сосредотачивал внимание в наиболее важных областях ментального
тела, иногда переносил его на астральный план, чтобы разобраться с
потоками, которые были спутаны и хаотичны. Эта практика стала
помогать ему в первый же день. Поначалу делать ее было трудно
примерно так, как человеку привыкшему лежать днями на диване,
заставить себя заниматься гимнастикой. Но Родерик смог найти в себе
заряд еще нерастраченной воли, и она становилась все сильнее.
А сегодня… сегодня случилось маленькое чудо, предсказанное
графом Елецким: старания Родерика на тонком плане, оказали влияние
на план физический. Следом за тем, как магу удалось срастить два
периферийных энергоканала и наладить зыбкую связь с каналом
центральным, кое-что изменилось в его неподвижном теле. Князь
почувствовал начало процессов вокруг позвоночника, пока еще неясных
для него самого. Правая рука, которая едва шевелилась, теперь
гораздо охотнее подчинялась ему.
- Здравствуй, моя принцесса, - отозвался Мышкин, а когда она
сделала еще два шага к его кровати и приоткрыла рот, чтобы что-то
возразить, князь приподнял не только голову, но даже смог оторвать
плечи от подушки.
- Родерик! – Талия в изумлении застыла. – Родерик! – громко
вскрикнула она и бросилась к нему. Баронесса уронила ему голову на
грудь и, часто вздрагивая, заплакала. – Мне это не показалось?!
Скажи правду, что ты уже немного двигаешься?! – с мольбой в глазах
спросила она.