Из купальни лился тихий голос, мягкими звуковыми волнами разливался по комнате, бархатился в низах и звенел на высоких нотах. Я встал возле приоткрытой двери и прислушался. Сердце подпирало горло, пульс шарабанил в виски, а дыхание частило и вынуждало меня приоткрывать губы и выпускать хриплый свист.
Мягко толкнув створку, замер. Так и не смог вдохнуть. И выдохнуть.
Обнаженная Мэй сидела на краю ванны и ласково гладила лазурную поверхность ладонью. Смотрела в воду и напевала иманскую колыбельную. Я застыл, как изваяние, жадно впитывая ее силуэт, изучая ее формы, поглаживая взглядом манящие формы. Нэйша, как же я ее хочу… Невыносимо.
Мой тихий стон заставил Мэй обернуться. Ее взгляд из-под ресниц обжигал желанием, но нам нельзя… Она ведь знает и все равно искушает.
– Я немного замерзла… – девушка пошевелила губами и повернулась так, чтобы я видел ее грудь. Вишневые вершинки сжались, вытянулись, призывно оттопырились, и я шагнул ближе. Забывая дышать. Забывая обо всем.
О том, что еще несколько часов назад между нами была пропасть в пять тяжелых лет. О том, что я не имел права к ней прикасаться. О том, что она все еще не моя.
***
Мэйлисса
Одежда упала на камень с тихим шорохом.
Я не слышала шагов, лишь считала удары своего заболевшего любовью сердца и пыталась дышать. Почему Нариэн тянет? Я так хочу его прикосновений, его ласки. Его хочу…
Ли-тэ вдруг опустился за моей спиной на колени и обнял широтой мощных рук.
– Что ты делаешь, Мэйлисса? – шелест его низкого голоса утонул в моем сиплом и дрожащем выдохе и таком же судорожном вдохе. – Нельзя же…
– А когда тебя это останавливало, жестокий ректор? – я не вкладывала в слова холод и злость, потому что ее не было. Только нежность. Только сжигающая меня страсть. – Ты ведь сам меня к себе привязал. Сам приручил.
– Но для тебя это опасно, – легкие, как касания крыльев бабочки, поцелуи побежали по плечам и проникли теплом под волосы на затылке.
– А ты будь осторожен, – приподняла руки и запустила пальцы в его мягкие волосы, растрепала их, потянула вниз, чтобы втянуть кофейно-терпкий запах, прикусить кончики, услышать, как мужчина стонет и дрожит, прижимаясь к моему телу.
– Я заберу тебя у него… – прошептал он густо-хрипло, завел руки вперед и нежно-томно сжал мою грудь крупными ладонями. Упругие вершины напряглись, уперлись в горячие чаши. Нариэн мял их, щекотал, пощипывал, а когда пропустил между пальцев, я запрокинула голову и задрожала от невозможности сопротивляться этому. Я сходила с ума еще больше, чем раньше. Еще больше, чем с обручающим браслетом.