Да ладно?! Какие же они предатели? Варшавский договор и братья
навек. Мы с поляками в одной лодке.
Но миры всё-таки разные. Это у нас при Союзе они братьями были,
есть и останутся на тысячелетия. Даже не знаю, что может произойти
такое, чтобы рассорить наши народы. Как у нас говорят: «Курица не
птица, Польша не заграница». Хотя, вроде так про Болгарию шутят.
Или про Румынию… хрен их разберёшь…
— А давно он сбежал? — как бы, между прочим, поинтересовался
я.
— Ты чего? — рассмеялась Зина. — Всего месяц назад.
Она замолчала. Хотела что-то спросить.
— Ну же, не тяни, смелее! — поддержал я её.
Зина вздохнула;
— Ты тоже хотел сбежать, но не сбежал. Почему ты остался,
Денис?
Да кто его знает, почему Денис остался…
— Я Родину люблю, — ответил я уклончиво.
— И Павел тоже любит. Но жизнь-то одна. Разве тебя не пугает
мысль, что тебя могут убить? — вопрошала Зина.
Опять двадцать пять! Убить, зарезать, заколдовать!
— Я в армию ухожу. Не дотянутся, — сообщил я. — Отец на ужине
сказал, что завтра в поход. Буду служить. Буду воевать...
Зина приложила ладошку к лицу. Она жутко перепугалась.
— Бежать тебе из страны надо, пока тебя не поздно…
Да что ж такое! Неужели мне действительно угрожают? А как же
охрана дворца? И куда смотрит Озара? Нет, здесь явно происходит
что-то гадкое. Интрижки, твою мать!
Зина достала неизвестный мне прибор; почти такой, как у
дворцового лекаря, только больше в три раза.
— Вот смотри, — провела пальцем по стеклу Зина, и вспыхнул
экран.
Ахренеть чудо-техника! Магия, да и только!
— Это ты… а это твой брат…
С экрана на меня смотрел прежний царевич и его брат Павел. Павлу
было лет двадцать пять. Молодой, красивый, статный парень.
— Похож Пашка на предателя? — спросила девушка.
Хрен его знает, кто на кого похож. Я рассматривал больше Зинку.
Грудь призывала меня наброситься на её мягкость, воздушность. Я еле
сдержался, поскольку вопросы мне задавались непраздные.
— Не похож на предателя! На отца похож, — твёрдо ответил я.
— Вот и ты не предатель. А если бы ты сбежал, все бы судачили,
что Денис враг империи… Но за жизнь нужно бороться, мой милый. Не
правда ли?
Задача была сложной. К тому же я здорово захмелел. Всё думал, у
кого же узнать ту самую правду, за которую нужно бороться и можно
предавать.
— Наверное, мне пора, — засобирался я, думая разыскать Озару и
задать ей прямые вопросы. Хватит держать меня в неведение и
использовать как неразумного болванчика.