И что сказать? Ну, ждали и ждали… ну, наврал... Признаться,
ночные прогулки уже наскучили. Я б лучше книжку почитал. Как-то мне
попалась одна замечательная история про мушкетёров. Правда, я кино
видел — с Боярским, но поговаривают, что книга гораздо глубже и
интереснее.
— Пошли, развеемся, Дениска! — потянула меня за рукав Елена. —
Надо оттянуться… устроить твой мальчишник напоследок, пока папенька
офицера не прислал. Потому что тебя в армию забирают. Разве ты
забыл, про армию?
— Всё помню. Память у меня ого-го! Но нет, сестрёнки, — не
соглашался я. — Вы меня проводите лучше. Мне собраться надо. Армия
— это серьёзное испытание. Пожалуйста, проводите меня спать, а?
Сёстры переглянулись. Моё поведение вызывало подозрение. Думаю,
что ночные посиделки у Зинаиды и вздохи на диване с Машей — были
вполне привычными. А вот мой отказ продлить развлечения, вызвал у
сестричек излишнюю ревность и сомнения в моей адекватности или
скорее, в наличии зарождающейся порядочности.
— Ты отказываешься от мальчишника? — не верила мне Катерина.
— Сил нет, — извинялся я. — Вот, честное слово…
Катерина сморщилась. Но затем отлегло.
— Ладно, пошли поболтаем, — кивнула сестра.
Они держали меня за руки. Я важно вышагивал посредине.
— Слушайте, а как вы меня нашли? — спросил я.
— Смеёшься, что ли? — хихикнула Елена. — Мы ведь волшебницы. А
дворец ограничен размерами. Тебя найти просто.
— И телефон свой забери, растяпа, — протянула мне Катя плоский
аппарат, с помощью которого в этом мире все общаются.
— Откуда он у вас? — не унимался я, вкладывая восторженные
нотки, будто искал эту штуковину годами, перепахав половину
Вселенной.
— Ты, Денис, чем старше, тем чуднее, — снова рассмеялась Елена;
она была очень смешливой девушкой. — Как вы меня нашли? Откуда у
вас мой телефон?.. Ты его оставил на подоконнике в столовой! Вот и
всё!
Я взял свой аппарат. Лёгкий такой он… удобный.
— Код свой хоть ещё помнишь? — пошутила Катерина.
— Какой код? — снова задал я вопрос, но в голосе моём была
ирония; я будто шутил.
— Год твоего рождения, братец, — ответила Катя.
— Ах, год? Это я помню: 1970-й! — заулыбался я.
Девчонки задорно рассмеялись, словно я специально назвал
неправильную дату. Точные годы я уточнять не стал. Это уже совсем
подозрительно… Эх, мне бы с Озарой встретиться!