Она и впрямь мгновенно придумала, куда и как пристроить подарочек от баенника (2) — можно было и не сомневаться, что это его выходка. Относительно безобидная… но рисковать не стоило, и Алёна поспешила поблагодарить:
— Ай, спасибо, хозяин! Ну какая деревяшечка мне досталась, просто чудо! Пригодится для коси-баны. (3)
Где-то поблизости скрипнула половица и раздался шлепающий звук — как будто очень крупная капля упала на кафель… но разумеется, это было чистым совпадением. Алёна усмехнулась, положила щепочку на временное хранение в свой шлепанец и собралась снова нырнуть… однако из парилки донесся такой вопль сестры, как будто с нее заживо сдирали кожу! — и сейчас же встревоженно загудел баритон Дэна:
— Алька, Алька! Помоги! У нас тут дверь заклинило!
****
Происшествие в сауне было пустяковым, а через полчаса стало казаться Алёне и Денису забавным. Ну, подумаешь, слегка дурканул замок… «Заточение» продлилось от силы минуты три. Никто не пострадал, а Денис раз двадцать назвал себя дебилом и дураком, за то, что слишком плотно закрыл дверцу парилки и не сразу сообразил, что нужно толкнуть ее посильнее от себя, а не дергать к себе. Алёна же снова и снова убеждала Элю, что никто на нее кипятком не плескал. Для нравоучений — насчет того, что в бане нельзя ругаться и очень нежелательно заниматься сексом в парной — момент тоже был совсем не подходящим.
— Откуда бы кипятку вообще взяться в сухой финской бане?
— Я что по-твоему — совсем дура?! Плескал, я тебе говорю, плескал! Прямо на спину! У-у-у, это все твоя нечисть болотная, как я это все ненавижу!..
В глубине души Алёна, конечно, была согласна с Элей; она догадывалась, что произошло, и понимала — почему, но сестру требовалось успокоить, а не пугать до потери пульса:
— Да ты просто перегрелась, сильно вспотела, а когда дверь сразу не открылась, еще и запаниковала! Вот тебе и показалось, что по спине кипяток течет…
— Ага, «показалась»! Вот я завтра к директору загляну, расскажу, как у них тут чудесно за безопасностью следят — они у меня еще не так потекут! И не только кипятком!
Элькино «кипение и бурление» продолжалось до самого ужина, но отменная трапеза все же помогла ей не то чтобы подобреть, но придти в сносное расположение духа. К разнообразию, сервировке и вкусу блюд на шведском столе не смог бы придраться самый строгий ресторанный критик. Кофе с ликером, чуть позже выпитый в баре, и финальная прогулка до корпуса, по заснеженной аллее, романтически освещенной оранжевыми и голубыми фонарями, окончательно восстановили мир в семействе Петровых… и примкнувшей к ним Куропаткиной.