- Вот, посуду помой, - бес пододвинул
ко мне стопку грязных тарелок, руша мои грандиозные замыслы по
преобразованию этого отсталого мира вездесущей неумирающей
бытовухой. Мне показалось, что тарелок стало раза в два больше, чем
мы использовали. Но говорить ничего не стала – на то он и бес,
чтобы мелко пакостить.
- А где мыть-то? – крана с горячей
водой, вопреки моим желаниям, нигде чудесным образом не появилось.
Про какую-нибудь даже самую захудалую посудомойку вообще молчу.
- Так вон, таз на улице, - Анчутка
махнул рукой и принялся за уборку.
Я подхватила посуду и вышла. Вода в
тазу была холодной, а «Фейри», отмывающего всё даже в холодной
воде, нигде рядом не было. Я сжала зубы, но спорить не стала. Пока
терла глиняные миски, раздумывала о том, как могу облегчить себе
жизнь. Надо придумать какую-то мойку в доме, а не плескаться во
дворе.
Только вернулась в дом, бес снова
отправил меня на улицу – в этот раз отстирывать рубахи ведьмака.
Некоторые из них были порваны и в пятнах неизвестного
происхождения. Хорошо, что ткань тёмная, если что не отстирается,
то и видно не будет. Может потому Велизар и носил черное, а не
чтобы от чудищ прятаться.
Вот так, попала в сказку, а меня тут
же озадачили стиркой портков незнакомого ведьмака. Нехорошая
какая-то сказка, неправильная. Хотя меня уже накормили, напоили,
спать уложили – пора отрабатывать.
Мыла тут не было, вместо него бес
вручил мелкую золу, а в качестве помощницы-стиралки – деревянную
палку, которую нежно назвал «рубель». Я смотрела на эту
вершину инженерной мысли, которую Анчутка отрекомендовал как
чудо-машину для стирки и глажки, и готова была выть от тоски. Что
мне с ней делать, я не имела ни малейшего представления. Ни одной
подсказки или кнопки, где переключать режим стирки на глажку и
обратно, не было. Вспомнила, что стирали в любимой многими
«какраньши» не в тазу, как предлагал мне бес, а в реке. Особо
извращенные вспоминали порой даже о проруби. Сейчас тепло, лето.
Прорубь мне точно не найти. А до реки сходить можно – посмотреть,
как другие справляются.
- Может мне на реку сходить? – с
отчаянием пискнула я, уже надеясь, что Анчутка меня выпустит, а там
пусть хоть водяной утащит подальше от этого кошмара.
- Так ведь не выйти нам со двора, -
ответил Анчутка, и впервые я уловила в его взгляде то ли
сочувствие, то ли печаль. – Коли пошла в услужение к ведьмаку, да
магическую клятву принесла, то по его закону жить станешь. А он
двор свой невидимой стеной окружил. Чтобы такие, как мы, за порог
не показывались, люд честной не пугали.