Я покивал. Про перевал не спросил — этот вопрос придётся задать
колдуну.
Даже если у Сакала есть шпионы в каменном круге, вряд ли об этом
говорят открыто. Иначе я бы услышал сплетни о перевале ещё в юрте,
где ел и пил.
Потом я встал, вышел во двор к Мавику, отвязал горшки.
— Монет будет много, — предупредил Сакал. — Надо придумать, как
прятать будешь?
— На волка навяжу.
— Заметно будет и на волке, — не согласился Сакал. — Может, есть
надёжные люди в городе, чтобы переправить монеты партиями?
— А если часть яда ты мне сменяешь на ячмень и красивые бусы? —
предложил я.
— Бусы? — удивился Сакал.
— У меня… — я осёкся — чуть не проговорился. — У Кая в лагере
молодая жена. Совсем юная девочка.
— Бусы продавать не буду, — покачал головой Сакал. — Возьми в
дар.
Он открыл один из сундуков — другой мебели в юрте и не бывает,
достал длинную связку из хорошо обработанных жёлтых камушков.
Спросил:
— Знаешь, что это?
— Янтарь.
— Когда-то здесь кругом было море, — сказал Сакал задумчиво. —
Пусть жена Кая носит бусы в память о том, что всё изменится рано
или поздно. Исчезнут горы, уйдёт вода. Только наша душа
бессмертна.
Я взял из его рук тёплые камни.
Мы сговорились по монетам и ячменю. Потом Сакал посоветовал мне,
где поискать покупателя-колдуна: ранним утром на торговой площади.
Колдуны из саха хоть и чванливые, всё равно приходят туда за
свежими дарами гор — мясом, рыбой, дикими травами.
Сакал предложил мне ночлег, но нужно было ещё найти охотников,
что обосновались в городе. И я, попрощавшись с караванщиком,
выскользнул в кромешную тьму.
Мавика пришлось взять за шлейку на шее — бедняга совершенно
ослеп. Мы двинулись в сторону колдовского круга камней, туда, где
жались друг к другу жилые и заброшенные аилы.
Мне нужно было найти охотника, которого я спас из лап колдуна.
Или передать ему весточку.
Я понимал, что поспать сегодня, скорее всего, не придётся, но
это было не страшно. Страшнее то, что меня просто тянуло в круг
колдовских камней.
Ведь если там и в самом деле Нишай — самое время перерезать ему
горло, пока он не наболтал на мешок, подвешенный на дерево.
Нишай оскалил зубы: улыбка — признак доброжелательности и
отсутствия страха. Но мысли крутились в голове не самые
радостные.
Нужно было срочно выяснить, кто этот мерзавец Кай, укравший дочь
Нгайалая и вынудивший её к замужеству? Или колдун сам продал ему
девчонку? Но зачем?