— Не береди душу, Марфа.
— Неужто у тебя и душа есть, Кощеюшка? Ох, молчу, молчу…
В следующий раз я проснулась оттого, что одеяло на пол упало. Лень было шевелиться, но прохладный воздух настойчиво пробивался сквозь затворенные ставни. Разлепив один глаз, охнула. Неожиданно наступило утро. Сколько же я проспала?
Буквально в тот же миг проснулись и остальные девушки. Волшебство, да и только! По указанию спим, по желанию просыпаемся. Марионетки какие-то.
Вчерашний подслушанный разговор тут же всплыл в памяти. Что за тайны у Кощея? Вот ведь персонаж попался. Нет бы, за Ивана-царевича замуж отдали. Или у них все царевичи наперечет? Мучайся тут с черным владыкой.
А впрочем, мне на секреты Бессмертного на-пле-вать! С высокой колокольни, вот. Пусть хоть планы по захвату мира вынашивает. Главное, заветное яйцо найти и домой вернуться.
Где же оно может быть? Надо сегодня о сокровищнице расспросить незаметно.
— Здравствуй! — ко мне на лавку опустилось бледнокожее дитя Подземного царства. — Как тебя звать?
Я подозрительно оглядела девушку. Кувшина в руках нет? А то от этих сказок всего можно ожидать.
— Верико.
— Вера-и…
— Верико! Либо запомни, либо называй просто «моя леди».
— Как?
Я грустно вздохнула. В кои-то веки захотелось присвоить титул, а не судьба.
— Вера. Просто Вера.
— А я Чаяна, — расплылась в улыбке она. — Ты из Лукоморья? Я сразу поняла. — Девушка обернулась к третьей пленнице: — А ты из Золотого, значит. Как звать-то?
— Маланьица.
— А что, такое имя есть? На самом деле? — фыркнула я. — Не шутишь? Я еще ничего среди вас, простенькая.
Девушки в ответ лишь пожали плечами. Ну да, ну да, куда уж мне до многообразия народного творчества.
— Кощею невест по именам, что ли, выбирают? Чем сложнее, тем шансов больше?
— Почему по именам? — искренне удивилась белокосая Чаяна. — Кого не жалко, того и отсылают. У вас разве не так?
— У нас умных отправляют.
— Тогда самые умные должны дурами прикидываться, чтоб участи скверной избежать, — улыбнулась она. — А я чернавкой была. У кривого барина. Не смейся, у него и правда глаз кривой. Как окосел по молодости, так и величают — кривооким. Кто побогаче, тот в лицо так зовет, а кто победнее, чтоб не слышал. А я…
— Неужто тоже назвала? — ахнула Маланьица.
— Он меня за косу схватил да под подол полез!
— А ты?