— Эх, ладно, — махнула рукой я. — Как привлечь Кощея, значит, моя забота. Выкручусь. Кстати, он как? Молод, красив, сногсшибательно харизматичен?
— Страшен, стар… И что ты спрашивала? Хари…харя… В общем, характер тот еще.
— Стар? Что-то я упустила в твоем рассказе. Кощей уродливый старик? И вы меня ему в жены?! Я так не согласна!
— А выбора-то нет, — хихикнул стоявший рядом дьяк. — Тебе ж объяснили, глупая: вначале надо попасть к Кощею, потом найти…
— Стоп, не продолжай. Надеюсь, все ограничится одним свиданием по разные стороны стола. Приглянусь, пофлиртую и умыкну чертово яйцо. А потом — р-раз! — и домой.
Мне, как современной девушке, было невдомек, что в сказках легко и просто быть не может. И на что только надеялась, соглашаясь на яичную авантюру? Но обратного пути нет. Вернуться можно только с помощью золотой рыбки. А значит, последнее желание царя Еремея должно быть выполнено.
— Верико, это обычная одежда всех девиц, — втолковывал мне дьяк, потрясая парочкой ночных сорочек советского периода. — Ты не можешь появиться перед Кощеем в своих джи... джиньсах!
— Джинсах, — поправила я. — Они удобные.
— Надень рубашку и сарафан, — настойчиво повторял он.— Как только достанешь смерть злодея, можешь носить хоть шамаханские шаровары.
Я насупилась. Но поразмыслив немного, решила, что сказочный персонаж говорит правильно. Все-таки он дьяк, тем более этот, как его… думный, вот! Не последний человек в государстве. Должен лучше меня знать вкусы Кощея.
— Отвернитесь, — недовольно пробубнила я, быстро сбрасывая джинсы и футболку.
Новое облачение состояло из длиннополой рубахи и бордового сарафана. Ай, прелесть!
— Ну? Как вам?
В глазах царя мелькнули искры одобрения.
— Ух, девка, в скором времени ты станешь красавицей!
— Что значит — в скором времени? — спросила я, пытаясь рассмотреть себя сзади.
Длина до пят вызывала некое неудобство, но вроде не слишком сковывала движения.
— Его царское величество хочет сказать, что тебе надобно питаться лучше, — поторопился объяснить дьяк.
— Ага, как же, размечтались. Я ползимы на диете просидела.
— Ой, дура… — прогундел он, хватаясь за голову. — Зачем так уродовать себя? Одни кости, даже собаки подавятся.
Тут я спорить не стала. Бесполезно. У каждого человека свои представления о красоте.
— И надо что-то сделать с твоими волосами, Вери-ко, — вновь подал голос дьяк, старательно выговаривая имя. — Коротковаты они у тебя.