Я резко присел и протащил связанные руки под ногами, чтобы они
оказались спереди. Вот теперь можно работать!
— Гнида чёртова, — встал тот что с ножом, пошатываясь. Второй
вовсе ему не отвечал, лежа без сознания. — Васян, ты что,
вырубился?! Дебил сраный, впрочем, ладно! — усмехнулся он,
поигрывая кинжалом. — Что, папашкины фокусы используешь, Кальмаров?
Против старой доброй стали они тебе не помогут!
Но в атаку он не спешил, стал присматриваться, вытаращив вперёд
руку с поблёскивающим клинком. Не так он и глуп.
— Что рожу корчишь, дар проснулся?! Хотя, странно, ты ж вроде
ещё несовершеннолетний. Мы как раз хотели поймать тебя до того, как
ты сможешь доставить проблем, — он прыгнул резко, ещё до того как
закончил говорить.
Пытался отвлечь, что ли?
Я усмехнулся, подставляя связанные руки под удар кинжала.
Верёвки рассеклись без труда, но и на моей руке остался порез. Он
за него ответит.
После первого удара кинжалом тут же последовал второй. Я
отскочил назад.
— Ха-ха! Ты ловкий, ублюдок. Но ничего, моя красотка уже
попробовала твоей крови! — он слизнул мою кровь со своего кинжала.
— Даже интересно будет с тобой поиграть! Я теперь выколю тебе не
один глаз, а сразу оба! — и бросился вперёд, нанося резкий колющий
удар.
Он целился не в живот, в бедро. Хотел подрезать, чтобы вызвать
сильное кровотечение от которого я быстро ослабну.
Но я перехватил его кисть левой рукой и активировал
«Пространственную Тюрьму».
В одно мгновение головорез исчез из этой реальности и самого
времени, отправившись в моё личное карманное измерение. Потом мы с
ним отдельно побеседуем.
Голову снова пронзило болью, от которой потемнело в глазах. Я
поморщился и опёрся рукой о стену.
Дурно. Будто я был вовсе не в своём теле.
Я посмотрел на свои руки — действительно, на мои не похожи.
Никаких шрамов, кроме новенького пореза. Пальцы длинные, тонкие.
Они никогда не знали тяжкого ратного труда. Больше похожи на пальцы
пианиста, чем бойца.
Осмотрелся.
М-да…
Какая-то подсобка, в которой горела тусклая лампа, а по углам
были расставлены швабры и вёдра.
Присмотрелся к своей одежде. Фрак? Я что, в девятнадцатом веке?
Угораздило же, на три столетия назад улететь. Впрочем, после смерти
я и этого не ждал.
Мои недруги были одеты примерно так же. Только одежда у них
более грязная, потрёпанная и даже на вид дешёвая.