Попробуй тут не пусти главу Великокняжеских дознавателей. Уж
кто-кто, а Данила Фёдорович в любом случае войдёт. И жутковатой
славы директора академии не испугается.
Дверь открылась и, жизнерадостно улыбаясь, в кабинет вошёл
подтянутый мужчина среднего возраста, глядя на которого Горислав
Михайлович завистливо поморщился. Ведь были они ровесниками. Но
директор выглядел лет на пятнадцать старше.
- Здрав будь, Горислав! – поприветствовал его гость, протягивая
ладонь.
- И тебе здравствовать, Данила! – ответил на рукопожатие
директор. – Садись. Чай? Кофе? Или чего покрепче желаешь?
- Ничего не надо, - отмахнулся Нерождённый. – Чай не хочу. Кофе
уже обпился за сутки. А если чего покрепче употреблю, то точно
засну прямо у тебя в кабинете. А оно тебе надо?
- Да спи на здоровье! – улыбнулся Елецкий. – Всё лучше, чем
снова о каких-то проблемах выслушивать.
- О, так ты уже знаешь?
- Не знаю, но догадываюсь, - поморщился директор. – Должно быть,
обиженные родители и до тебя добрались?
- Родители? – задумчиво нахмурился глава дознавателей. – А, тот
случай с полосой препятствий! Нет, я здесь не из-за этого.
- А из-за чего же? – поморщился Елецкий. Похоже на его голову
свалились новые неприятности.
- Слышал, что сегодня ночью в городе творилось?
- Ты про разрушенное здание городской стражи? – удивился
Горислав Михайлович. – Только не говори, что это мои ученики
постарались…
- Тут пока не всё понятно, - покачал головой Данила Фёдорович. –
Но в одном ты прав, твои ученики отличились. Точнее – ученик. Некий
боярин Северский.
- Северский?! – удивился Елецкий.
- Уже знаешь его?! – в свою очередь удивился дознаватель.
- Лично не знаю. Но на него храмовые жрецы Перуна жаловались, -
пояснил свою реакцию Горислав Михайлович.
- А, вот оно что, - вдруг рассмеялся Данила Фёдорович. – Ну, их
понять можно! Хотели парня пугнуть маленько, а в итоге сами
перепугались.
- В смысле? – ничего не понял директор.
- Да не суть, - отмахнулся его собеседник. Но заметив
недовольство на лице Елецкого, всё же пояснил: - У Северского в
усадьбе жрица Живы живёт. Благословлённая. Вот она Перуновых жрецов
и пугнула. А они обиделись. Но сейчас речь не об этом. Ночью,
помимо здания городской стражи, сгорел ещё и дом князя
Стародубского. Вместе с ним самим. И родня князя обвиняет во всём
боярина Северского. И даже ходили к Государю, требуя княжеского
суда.