В результате мысленно провожу эти гребаные рамки и буквально вынуждаю себя отойти от двери, стараясь забыть о том, что она незаперта.
Всему свое время, Молот.
Первым делом вхожу в гостиную и разжигаю камин, чтобы как только Света выйдет из душа, спалить ее одежду к чертовой выдре.
А дальше уже иду в кухню, провожу ревизию в холодильнике в поисках нормальной жратвы. Накрываю на стол и настраиваю себя на серьезный разговор, ожидая свою чистую "замарашку".
Что-то подсказывает, детали этого разговора Свету могут как заинтриговать, так и отпугнуть.
— Ау, Назар, вы где?
Наконец-то раздается ее звонкий голосок, сравнимый с перезвоном колокольчиков.
Где-то вдалеке. Заплутала в моем лабиринте.
А я не откликаюсь. Притаившись, нарочно молчу.
Пускай еще разок позовет меня по имени. Нравится мне как оно звучит из ее уст. Так ласково, нежно. Словно призыв прекрасной Сирены.
Мда. Совсем уже одичал.
— Назар? Куда вы подевались?
Эхо совсем уже близко. Шаги босых ног, скользящих по мрамору, тоже приближаются.
Еще каких-то пару секунд и светлая голова Светы высовывается из-за угла.
— А, вот вы где! — лучисто улыбается милейшее создание, туго перевязывая себя поясом халата. — А я вас по всему дому ищу. Вы чего не отвечали мне? Я вас звала-звала.
А она повеселела. Похорошела. Кожа зарумянилась после горячего душа. Глаза заискрились серебром.
Света скинула с себя грязные шмотки, отмылась как следует и прям как заново родилась. Переродилась из болотной кикиморы в диковатую лесную нимфу.
Любо дорого смотреть на нее.
И та ледяная глыба, что находится у меня под ребрами, чуть подтаяла при виде ее неподдельной радости.
Вроде бы ничего такого не сделал, а на душе малость теплее стало.
— Налетай, — киваю я на стул, выдвигаю его из-за накрытого стола, возомнив себя джентльменом. — Увы, горячего в доме ничего не было. Только закуски, оставшиеся со вчерашнего. Так что выбор невелик.
Света бабочкой порхает ко мне. Проскальзывает между мной и столом, присаживается за него. Я любуюсь ею, пока она голодными глазами разглядывает еду на тарелках.
Как же она все-таки хороша. Невинна и чиста и в то же время женственна и обольстительна.
Мне не дает покоя мысль о том, что под моим халатом на ней ничего нет. И мне теперь не терпится узнать что под ним скрывается. Проверить настолько ли гладка и упруга ее кожа, как кажется. Настолько ли идеально тело, как рисует мне фантазия.