Вся моя воля столкнулась с её силой.
Я уже бился с ней, однако то было до пробуждения Короля Демонов.
Каждый её удар вызывал такую боль, которую я никогда не чувствовал
и не видел. А ведь я довольно много времени провёл в Комморре. Само
желание сражаться исчезало из-за нахождения близ неё, апатичность
становилась свинцом в руках, заставляя их опускаться.
Но когда её лапы уже впились в края
разлома, начав его расширять, с грохотом мой посох опустился на
пол. Весь шпиль задрожал, вся энергия в кристаллах высвободилась в
моменте и трещинами пошёл базальт. Осколки шпиля не падали, замирая
в варп-вихрях, после чего необузданная энергия попыталась меня
уничтожить. И если бы не мои тренировки, то так бы и случилось.
– МЫ ЕЩЁ ВСТРЕТИМСЯ!!! – взревела
Мисса, после чего разлом захлопнулся и вся энергия высвободилась в
потоке, взорвавшись в небесах.
Шпиль обрушился, дворец едва не
превратился в руины, а я был подхвачен Птичкой, которая не дала мне
упасть.
– Посох сломался... – разочарованно
произнёс я, когда обсидиан превратился в пыль.
– Найдём или сделаем новый, да краше
прежнего, – ободрительно заметила Птичка.
А тем временем от бури не осталось и
следа. Взрыв сжал тучи и сконцентрировал всю энергию в точке, после
чего с небес вместо молний и града посыпалась радужная пыль. Она
блестела всеми цветами и переменчивые вихри воздуха увлекали их за
собой. В этот момент весь город замер, люди выходили наружу и
смотрели на небо, даже Тёмные Мессы были прерваны, а проповедники
Предавших Слово хмурились, стряхивая с плеч пыль, что будет
сверкать ещё девять дней.
Казалось в эти мгновения само
будущее можно было увидеть в небесах. И все всматривались в
причудливые узоры, а души одна за другой охватывались смятением.
Никто не знал, что он видит. Все рассказы проповедников не давали
ответов, как и не было ни света, ни тьмы. Были лишь вечные перемены
и изменения. Но к чему они приведут? На это могли ответить лишь
сами души.
И они отвечали, после чего в них
загорались самые разные цвета. Чёрный страх перед будущим
соседствовал с красной уверенностью в самом себе, яркая золотая
надежда сияла в противовес едкому бурому отчаянию, пока мягкое
голубое спокойствие сменялось тёмно-синей пучиной – никто не мог
ничего за них решить и лишь сами души решали, что увидят.