Однако отвернувшись я начал пытать
цель. Убийства Элатикса очень желал Лео, но слушать его практически
всегда ошибка. Он не особо умеет мыслить на перспективу. А я умею и
понимаю, что без Элатикса меня ждёт смерть, как и верность ему
является единственным ключом в высшую лигу. В ту, при которой
гладиатор станет неотъемлемой частью арены, любимцем публики и
завсегдатаем высшей трибуны, где в него будут кидаться
деньгами.
Так и продолжались наши рейды.
Элатикс оказался действительно крайне опасным друкхари, очень
злопамятным и хитрым. Он дёргал за ниточки, вспоминал о долгах,
обращался за помощью и потом сам вонзал нож в спину тому, кого
подозревал в покушении на себя. Да, всё верно, он не знал кто
именно был ответственен за покушение, поэтому рвал чуть ли не всех
подряд, но в основном проходился по друзьям Иликуса.
Часть мы сразу убивали, а ещё
часть... тех, кто был известен меньше и кого ненавидело
большинство... они отправлялись в крайне жуткое место под названием
мясо. Предварительно их уродовали и вырывали языки. Однако
большинство зрителей подпольных арен прекрасно знало или вернее с
большой вероятностью догадывалось кто станет очередной жертвой.
За это они платили куда больше, чем
за билеты на нищей арене Иликуса. Также там позволяли выступать мне
и перед всеми я устраивал симфонию садизма, играя с жертвами часами
напролёт. Порой было трудно вызывать в них ужас, ещё сложнее было
выдерживать линию сценария и превращать простое убийство в шоу.
Однако уровня ведьм от меня не ждали и большинству достаточно было
того, что страдает тот, кто когда был выше них.
И вот под всеобщим взором был
сломлен очередной соперник Элатикса, упав на колени он стал молить
о пощаде, а затем ползать и целовать мои ноги. Он совершенно сошёл
с ума, не понимал что происходит, а я использовал не ножи, а меч с
энергетическим полем, каждый удар которого вредил не столько телу,
сколько психике и рассудку. В какой-то момент сознание треснуло, но
вместо какой-нибудь прострации или апатии зрителя ждала гниль, что
скрывалась этим ублюдком в самых далёких недрах.
С его лица содрали ту маску, которую
он носил последние лет... пятьдесят? Век? Тысячу лет? Не знаю, но
думаю он всё же довольно молодой тип. Тысячелетние друкхари на этом
дне не обитают, как в такие ловушки не попадают. Впрочем,
удовольствия мне это не приносило и несмотря на тот факт, что я
находился в эпицентре пира и видел как каждый из зрителей поглощает
выделяемую нестабильную энергию, я всё ещё не понимал каким образом
у них это всё получается.