– Подумаю над этим, – сухо бросил
Мордред, не желая признавать, что идея сразу убить Лео была
дерьмовой во всех смыслах.
– А я научился тому, что создаваемые
мной эмоции могут быть... топливом, пусть и не столь
эффективным.
В тот момент абсолютной пустоты, я
наблюдал за Лео и процессами внутри его отголоска души. И с такого
близкого ракурса я увидел куда больше, чем раньше, кроме того я
нагло вмешался в эти процессы и с удивлением обнаружил, что смог
превратить один из потоков в энергию...
Я сделал всё так, как делалось это в
варпе, но в этот раз сработало. С эмоциями внешними я что-то
упускал, но с внутренними... с внутренними всё получалось. Об этом
я думал ещё когда наблюдал за Торквемадой, что каким-то образом
создавал огонь. Пищей для этого огня также были эмоции, но его
личные. И хоть один раз у меня это получилось сделать, но второй
раз получилось лишь через ещё двадцать попыток. А закономерность
того, что именно надо делать и в какой момент ещё придётся вывести,
ведь в таких процессах существовало очень много нюансов, всех
которых и не объяснишь.
Так или иначе это был прогресс,
прогресс который не только вывел меня как гладиатора на новую
ступень, но и сделал моё положение более устойчивым. Попутное
улучшение моих навыков тоже не могло не радовать, ведь мастерство
владения оружия выходило на новый уровень и более опасным
становился не только я, но и мои отголоски. Разве что Юртен
оставался всё тем же и не дополнял свой стиль владения копьём
чем-то новым.
Что же касается Лео, то он... он
замкнулся в себе и почти не взаимодействовал с нами, но и не
уходил. Это меня радовало, ведь достигнув дна раб умер в нём и... и
то что родится из раба возможно станет полезным. Правда я опасался
и худшего сценария, ведь если Лео впитает от Комморры слишком
много, то станет той ещё проблемой. И тогда я его уже убью, ведь
так или иначе договор наш уже подошёл к концу. Тело теперь только
моё и получил я его не поправ ни своих принципов, ни пав ниже
Элатикса, сохранив лицо и самоуважение.
Также начали и мои поиски атама,
ведь всё чаще я бывал в так называемой высшей лиги, слушал сплетни
и порой меня даже выпускали в город, пусть и под надзором. У меня
имелись даже свои деньги, какой-то там процент с боёв, которые
существовали лишь на бумажке и ориентируясь на которые я мог
просить подарки. Кто-то заказывал шлюх, кто-то другую ерунду, в
целом условия стали куда более хорошими.