- Приор! Звено ординаторов сюда, быстро! - бросил каноник своего
подчинённому, и тот бросился исполнять приказ.
- Альтаир… - шепнула мне Соула. - Так не должно быть!
- Посмотри вон туда, - кивнул я в сторону соседнего корабля.
Там звено ординаторов, отряд из дюжины рослых мужчин в
позолоченной броне, насильно тащили каких-то прилично одетых людей,
будто скот. Это были явно не рабы - как минимум, чистая одежда,
какие-то украшения, личные вещи. Разумные вяло сопротивлялись, но
громилы были бойцами, а их жертвы спортивной комплекцией не
отличались.
- Это граждане Монорельса! - воскликнула Соула. Слишком громко,
так что каноник отвлёкся, бросил на неё взгляд и злорадно
усмехнулся. Пиратка его взгляд выдержала. - Вы ответите за это
преступление перед троном Солнцеликого.
- Разумеется, - кивнул он. - Полагаю, скоро меня ждёт
повышение.
Девушка побледнела, осознавая масштабы проблемы.
- Эхмея бы никогда… даже для него это слишком, - неверяще
уронила перепуганная пиратка. Похоже, этот страх перед лже-богом в
них вбивают с пелёнок. Даже пиратка считающая себя ненавистником
власти, не могла поверить в происходящее.
Наши глаза встретились. В них читалась мольба.
Быстро же она забыла, кого на самом деле привела в свой дом.
Но нарушать маскарад пока рано.
Меня это даже начало немного веселить, и я подмигнул
пиратке.
Всё складывалось очень хорошо. Мне не потребуется сдерживаться -
невиновных среди местной изменившейся власти нет, а значит можно
будет не сдерживаться.
Корфия была прекрасна. Должно же быть
хоть что-то хорошее в этом насквозь пропитанным лицемерием
месте.
Не знаю почему, но сама мысль о
нарушении свободы воли выводила меня из себя. Я заметил это ещё в
самом начале, когда меня взбесило наличие рабства у химерологов и
их отношение к рабам.
Во всём остальном я бы себя не назвал
образцом для подражания. Я поступал так, как было нужно для
достижения моих целей, и старался действовать в первую очередь
эффективно.
Но вот такие моменты почему-то…
бесят.
Потому я не замечал белоснежных стен
домов, украшенных совершенной работой скульпторов и сложнейшие
рисунки художников. Не видел позолоты и богатства на дорогах и не
воспринимал аромат благовоний и развешанных повсюду цветочных
горшков.
Вместо этого я видел, как мало людей
на улицах явно привыкшего к совсем другой жизни населения. Видел
покинутые детские площадки и слышал в тишине тихий шёпот
голосов.