– Ну, и чего ты пялишься? – Я опешил и ничего ответить не смог.
А чего я мог ответить бесплотному духу, который выглядел настолько
соблазнительно, что я и глаз-то оторвать не мог. Дух Семеновой
(назовем это явление именно так), меж тем заливисто рассмеялся,
облетел меня по кругу и вновь предстал передо мной. – Нет, ну это ж
надо, как всё обернулось! – Опять заговорила молодая Семенова. –
Кому расскажешь, ведь, засмеют. Не дочке, не внучке, ни даже
правнучке… Впрочем, выбора уже нет.
Женщина вдруг насторожилась и посмотрела куда-то в сторону. Я
тоже перевел свой взгляд туда, где в углу палаты что-то чернело.
Черная клякса становилась густой, наливаясь формой с каждой
секундой.
– Значит так, сынок, – быстро затараторила голая женщина,
перегородив собой путь к черной субстанции, – ты меня прости, если
что, и это, не обессудь.
– Чего? – я вообще ничего не мог понять. Все мысли были только о
том страшном черном нечто, которое росло за спиной голой
полупрозрачной женщины.
– Да ничего, пень ты тупой! Ржать, говорю, все будут над тобой,
когда узнают. Сперва поржут, а после прибить тебя задумают. Ты
особливо моей правнучки бойся. Она на эту силу больше всех
зарилась! Да не срослось у них. Дуры тупые.
– Кто дуры? – Выглядел я, должно быть, довольно глупо, поскольку
женщина посмотрела на меня так, словно я умалишенный юродивый на
паперти.
– Ладно, всё одно времени нет. Так прощаешь меня, али нет? –
голос ее зазвучал крайне властно. Я даже немного перепугаться
успел. Да и в целом, вся эта обстановочка меня начала напрягать. От
былого ощущения блаженства и бесконечной неги и следа не осталось.
Особенно сильно угнетало то существо, которое сейчас позади бабки,
эммм, нет, женщины… (Непечатно), да что тут вообще творится?
Мамочки, страшно то как… Если кратко, то особенно сильно угнетало
существо, которое позади девушки Семеновой стояло. От него,
буквально, веяло ужасом и безысходностью.
– Да ни в чем вы не виноваты, – прошептал я, только сейчас
сообразив, что тоже потихоньку обретаю форму собственного тела. У
меня уже появилось некое подобие рук и ног. Даже что-то между ними
вырисовываться начало. Я покосился на свое тело, над которым вовсю
колдовали мои коллеги, и ужаснулся, я их уже почти не видел. Они,
вроде как, и были, а вроде как, их и не было уже. Все было в
каком-то сизом тумане и как-то удалялось от меня.