Главное, серьезно повредить мозг.
К счастью, административный дом находился довольно близко и
внутри не было ни зомби, ни трупов, ни крови в принципе, зато сам
дом порадовал основательностью и вместительностью. Сруб из
калиброванных бревен с двойной дверью, на окнах стеклопакеты и
плотные шторы. На первом этаже вместительная прихожая, уютная
гостиная, комнатка с ключами и кладовка под всякое разное, а еще
кухня и санузел. Есть подвал с продуктами и центральным тепловым и
электрическим узлом. На втором этаже две хозяйские спальни, личная
гостиная и еще один санузел.
В целом жить и жить…
Но с кем?
– Так, а теперь слушай меня внимательно, - еще строже заявил
Миша, хотя я и так ловила каждое его слово, не в силах не замечать,
как его кожа постепенно бледнеет, покрывается бисеринками пота, а
паузы в предложениях становятся всё длиннее. - Мне хуже, я
чувствую. Думаю, счет пошел на минуты.
Мы стояли в гостиной первого этажа, куда вернулись после того,
как Мишка показал мне все комнаты домика, и он снял куртку и начал
выкладывать из карманов всё, что считал нужным: телефон, ключи от
авто, запасную обойму к пистолету…
– В телефоне куча информации, в том числе по моим знакомым,
местному оборудованию и оружию. - На столик рядом с обоймой лег
пистолет. - Электричества хватит в среднем на месяц, главное, не
забывать подливать топливо в генератор. Прости… что так вышло. Я не
хотел. И еще…
Глядя на меня чуть исподлобья, Мишка нервно облизнул пересохшие
губы и вымученно улыбнулся.
– Есть шанс, что я не стану зомби. Мизерный. Я трус, знаю…
Прости. Так что я сейчас уйду и запрусь в восьмом домике. На сутки.
Если выживу - сумею выбраться сам и вернусь. Если нет… Ты у меня
умная девочка. Знаешь, что делать.
И, указав одними глазами на пистолет, поспешил развернуться и
выйти, уже в прихожей грозно крикнув:
– Запрись!
Чувствуя, как по щекам снова катятся слезы, я на непослушных
ногах дошла до двери и заперлась на все до единого замки. Более
того, не веря самой себе и в свою удачу, опустила и жалюзи на окнах
первого этажа, ведь стекла так просто разбить, после чего, чувствуя
себя откровенно больной старухой, практически не поднимая ног
дошоркала до спальни второго этажа и рухнула на кровать на бок.
Не чувствуя ни-че-го.
Неужели это конец?
Не знаю, сколько я так пролежала, оплакивая Мишку, нас и просто
жизнь в целом, которая так резко и глупо пошла под откос, но в
какой-то момент за окном стемнело, а болезненно занывший желудок
напомнил, что ела я сегодня лишь утром.