— Очень сомневаюсь, — фыркнула.
— Мой дядя поговорит с твоим Альфой…
“Господин, — голос беса вклинился в диалог, — госпожа расстроена. Ей не нравится…”.
“Я сам решу, когда вмешаться”, — ответил Балаам, продолжая скрывать свое присутствие.
— Я так понимаю, что мне нужно спросить, кто твой дядя. Но мне это не интересно.
— Эй, — оборотень не дал Ксюше уйти, — ты куда?
— В клуб, — юная волчица выдернула руку.
— Не понял, а как же все эти заигрывания?
— Если разговор с каждой девушкой ты воспринимаешь, как заигрывание, мне тебя жаль, волк.
Оборотень гадко ухмыльнулся:
— Ты и имени моего не запомнила, Ксения?
— Не трогай, — волчица дернула рукой. — Давай не будем усложнять отношения между нашими стаями. Ты принял мою общительность за заигрывания, а я твои шутки за смешные — на этом и закончим.
“Господин!..” — взвыл бес.
— Дерзкая, значит, — парень шел по пятам. — Люблю дерзких, — обхватил девушку со спины, прижимаясь к ней телом. — Волчица именно такой и должна быть, а не… — ему не удалось договорить.
Принц Преисподней больше не желал терпеть неуважение к собственной паре. С силой отшвырнув оборотня, он взвился в черное небо, прижимая истинную к груди.
Крепко.
Ревностно.
С каждым взмахом крыльев отдаляясь от земли и теряясь во мраке.
— Ой, — испуганный женский писк вынудил Балаама остановиться.
— Не бойся.
— Я не боюсь, — она всматривалась в его лицо, крепко обхватив за шею.
Первое прикосновение. Неожиданное. Жаркое. Оно погасило в груди демона желание мстить молодому оборотню, и все существо сосредоточилось на ноше в его руках.
— Кто ты? — спросила она тихо.
Невыносимо близко. Глаза в глаза.
— А ты не догадываешься?
— Нет, — потрясла головой, не вырываясь и не требуя опустить ее на землю.
Балаам чуть подбросил девушку в руках, перехватил: их лица оказались на одном уровне:
— А если так, — коснулся ее губ своими.
Мягко, без напора. Но это были ни с чем несравнимые ощущения: в мгновение кровь в венах демона закипела, разрисовывая тело алыми угловатыми рисунками, пробуждая в нем дикое желание.
Волчица не оттолкнула. Прикрыла глаза, ответила на поцелуй. Приоткрыла губы, позволяя Балааму проникнуть. Скользнуть языком. Наконец, ощутить вкус и жар ее дыхания. Получить награду за свое терпение — почти за двадцать лет ожидания.
Кажется, Ксюша забыла, что под ногами нет опоры и до земли десятки метров. Расцепив объятия, поднялась пальцами по мужской шее. Закапываясь в жесткие волосы на затылке, провела ноготками, потянула пряди: