Не знаю, почему, но от этой его коварно-добродушной интонации мне становится смешно, спокойно, и глаза перестают жечь готовые набежать слезы. Обнять его в ответ я еще не решаюсь, но деревянная скованность от прикосновения малознакомого мужчины уже отпускает, позволяя расслабиться в тепле чужих рук. Прислушаться к тому, как это.
- А с телом тебе повезло, уж поверь! – тем временем авторитетно, как большой ценитель женских достоинств, продолжает Лардэ. - Только разреши - и я наглядно покажу, какая ты красавица! Особенно - без одежды. Хочешь?
У кого-то другого это могло бы прозвучать фамильярно, но он так ласково поглаживает меня по спине, что вместо возмущения я все-таки смеюсь, ощущая, как разжимаются перехватившие горло и грудь тиски.
5. Глава 5
- Окажись тот твой муж здесь, его бы без лишнего шума выбросили в канаву остальные мужья, - ворчит себе под нос Лардэ, все так же обнимая меня и поглаживая по спине. - Чтобы не смел расстраивать госпожу.
Фыркнув на «госпожу», отстраняюсь.
- Я бы и сама с этим справилась, если б не была тогда так расстроена.
- А ты боевая, да? – улыбается, сверкая хитрыми глазищами.
- Не люблю, когда меня считают идиоткой. Вот и все.
- Боевая и добрая… Не зря же парень признал за собой долг жизни.
- Ничего особенного я не сделала. Он просто хочет попасть в Эртран и ищет для этого любой повод.
Как и сам змей. Что бы он там ни говорил, ему тоже наверняка просто нужен живой пропуск в закрытый город.
Ненадолго между нами воцаряется молчание, но оно какое-то очень уютное, теплое.
- Ты пока не понимаешь, где оказалась, - вновь заговаривает наг, полуприкрыв глаза. – Ты целых три года любила одного мужчину и, наверное, могла бы счастливо прожить с ним всю жизнь, если б он не оказался таким дураком. А здесь все иначе. Моя первая глава круга, к примеру, устроила между нами, наложниками, бои за место своего пятого мужа.
Наложники? Пятый муж?
Непостижимо уму…
- И ты действительно сражался?
- Еще как! - усмехается он воспоминаниям. - Я, знаешь ли, тогда тоже был очень горяч и молод. Та женщина казалась мне совершенством, и я победил всех, кто стоял между нами. А за праздничным ужином она попыталась меня отравить и, пока я был без сознания, вышвырнула из дома. Потому что, как оказалось, мужчина с синяками и ссадинами ей неприятен и вообще предполагалось, что победу одержит другой.