Вестовые, пусть и на мотоциклах, это слишком медленно для
оперативного управления, а Немиров, благодаря радиосвязи, устранил
половину «плеча» передачи информации. И это намного быстрее, чем у
противника.
Идеально было бы как-то получить нормальную радиосвязь, но это
его влажные мечты. Портативная радиостанция, которую сможет носить
один человек — это продукт десятилетий разработки.
Можно было, конкретно в городе, решить всё с помощью проводной
связи, но по этой «паутинке» слишком легко отследить передвижение
подразделения и ударить ему в тыл. Этот риск не оправдан.
Кашлянув, Аркадий посмотрел на крышу городской ратуши. Над
зданием развевается красный флаг с золотыми серпом и молотом в
левом верхнем углу.
«Как это трогательно — серп и молот…» — подумал Аркадий.
Ленин обещал, что после успешного завершения операции, 1-я
механизированная дивизия получит почётное звание гвардейского
формирования. Будет особое дивизионное знамя, а к званию каждого
офицера, сержанта и красноармейца в дивизии нужно будет прибавлять
слово «гвардии».
Во время телефонного разговора, состоявшегося чуть меньше недели
назад, Владимир Ильич заводил речь о расширении механизированной
дивизии до корпуса или, что ещё лучше, армии. Аркадий, как смог,
отговорил.
Дивизия — это оптимум. Лучше три отдельные механизированные
дивизии, чем один механизированный корпус. Это стратегическая
гибкость.
«Интересно, Антанта сделает какие-то выводы из случившегося?» —
подумал Немиров, внося новые коррективы в карту. — «Немцы, я думаю,
свои выводы уже сделали».
Напряжённо работая, он не заметил, как начался рассвет.
Красноармейцы не спали со вчерашнего утра, это уже должно
сказываться на потерях, но и штурмовать осталось недолго.
В небесах пролетел немецкий биплан. Он изобразил что-то вроде
нырка и отпустил из креплений чёрную бомбу. Почти сразу после этого
раздался не особо громкий взрыв в районе вокзала.
Застрекотали зенитные пулемёты, заставившие биплан активно
маневрировать — и он делал это очень зря, так как каждый рывок
снижал его скорость, что упрощало прицеливание зенитчиков.
После особо удачного попадания, двигатель зашёлся чёрным дымом,
а затем и вовсе заглох. Биплан окончательно потерял скорость, после
чего клюнул носом и рухнул где-то за рекой.
«Сколько должно быть сбито самолётов, чтобы немцы поняли, что
это не череда роковых случайностей, а закономерность?» — спросил
себя Аркадий.