«О возможных жертвах пока нет информации».
Это «пока» меня буквально убивает!
Света просунула голову между сиденьями и командует, объясняя Дане, куда ехать. Он не местный, плохо ориентируется в городе. Я благодарна подруге, что она взяла на себя этот труд. Я бы, разумеется, тоже собралась с силами, но она дала мне время немного прийти в себя.
Сердце бьется об ребра, я снова и снова думаю о Жене. Вдруг вспоминаю роды. Этот долгий, одновременно самый сложный и прекрасный день в моей жизни! Нашу встречу с сыночком. Как его положили мне на живот, а потом приложили к груди. Я плачу, вспоминая его запах. И то, как улыбалась, обнимая крошечный комочек, зная, что больше никогда не буду одна.
Нет, с ним всё будет хорошо! Иначе я не переживу! Я клянусь самой себе, что буду меньше работать и больше времени проводить с Женей. Что я обязательно займусь личной жизнью и подарю сыну настоящую семью. Он будет самым счастливым ребенком на свете!
Город у нас небольшой, пробки бывают нечасто. Поэтому до садика мы добираемся за пятнадцать минут.
Даниил не успевает остановить машину, как я уже выпрыгиваю на улицу и несусь в сторону садика, вокруг которого стоят скорые, полиция, МЧС...
— Пустите! Там мой ребенок! — кричу я полицейским, стоящим в оцеплении.
Людей вокруг много, я никак не могу пробиться, но наконец, один из людей в форме обращает на меня внимание:
— Ваш ребенок здесь? Фамилия!
— Да! Бестужев Евгений! Два годика!
— Проходите, — командует полицейский, сверившись со своим списком.
В этот момент ко мне подбегают запыхавшиеся Даниил и Света, мы все вместе заходим за оцепление. Нас ведут к соседнем административному зданию. Я прижимаю руку к груди и молюсь.
— Мамочка пришла! — говорит полицейский, перепоручая меня своему коллеге. — Отдавать ребенка только после того, как документы покажет.
Я согласно киваю. Паспорт у меня с собой. Я ужасно хочу увидеть Женю. Раз он не в больнице, значит, с ним всё хорошо? Слава богу! Я представляю, как он испугался, и сгораю от нетерпения обнять и заверить, что мы в безопасности. Весь вечер буду его прижимать к себе.
Мы заходим в помещение, я смотрю на детей. Смотрю, смотрю... малыши знакомые, это определенно точно наша группа. Но моего среди них нет.
— А где Женя? Вы не видели Женю? — спрашиваю я, чувствуя новую волну паники.