- А справятся?
Шокер хотел ответить, но у него звякнул телефон. Он вынул трубку, глянул, и лицо его стало растерянно-умильным.
- На, посмотри! Ну как же не справятся?
Он сунул мне телефон.
На снимке Скай держал на весу крошечного человечка в подгузнике и синей вязаной шапочке. Огромных ладоней Ская хватало для того, чтобы держать младенца под мышки и придерживать ему головку. Скай улыбался ребёнку, а счастливая Валея обнимала Ская одной рукой, а другую подставила под маленькие ножки, и малыш будто бы стоял у неё на ладони.
- В самых надёжных руках дяди и старшей сестры, - растроганно сказал Шокер.
Ребёнок был настолько маленький, какой-то сморщенный и краснокожий, что там ещё вообще ничего нельзя было разглядеть, на кого он там похож, да и похож ли вообще на человека… Ни дать, ни взять – неведома зверушка.
И как же в эту минуту во мне всё взбрыкнуло. Вот просто взорвалось.
Как же я позавидовала Лали! Дико, люто и по-чёрному. Стыдно было самой себя, но ничего с этим поделать я не могла. Мне и раньше случалось завидовать, то одному, то другому. И всегда это звучало примерно так: «Ну надо же, как повезло! И мне бы так, и я так тоже хочу!» Сейчас всё звучало иначе. Сейчас это было именно люто и по-чёрному. «Почему это досталось ей, а не мне?! С какой стати ей, когда это должно было быть моим? Почему же она при всех своих болячках и хворях не умерла, и теперь опять всё будет крутиться вокруг неё?!»
- Прикольно… - протянула я, разглядывая снимок из госпиталя. – Какой малюсенький… Как назвали?
- Тимофеем. Лали так захотела.
Я вернула телефон.
- А почему не Йаном?
Шокер внимательно посмотрел на меня:
- Потому, Кира, что у нас так не принято. Называть ребёнка в честь родственника, который умер преждевременно - плохая примета. Я любил брата, но называть сына его именем не стану… Что с тобой? Чем я тебя обидел?
Я взяла себя в руки.
- Нет, Шокер, ты меня не обидел. Ты меня расстроил.
- Да чем же?!
- Я не знала об этой примете. И пятилетний Марек тоже не знал. Он дал мне имя покойной мамы.
Шокер кашлянул, сдвинул брови домиком.
- Ну, Кира, ты же взрослый человек… Ты же знаешь, что любая примета работает, только когда в неё веришь. Я не замечал, чтобы ты была суеверна.
- Зато ты, как ни странно, очень суеверный. И зря я тебе про свою мать сказала. Иногда достаточно, чтобы в приметы верил только один.