Визжу и пытаюсь вырвать из его рук черный полиэтилен.
— Я не повторяю дважды. Сказал, что ты едешь ко мне, значит, собрала жопку в кучу и побежала шмотье собирать! Иначе это сделаю я.
— А может, тебе ещё и отсосать прям тут?
Прикусываю язык, но уже поздно. Глаза Тимофея вспыхивают, как два факела, и он тянется к застежке ремня.
— Да я не против…
— Все-все, я поняла, — зажмуриваюсь и слышу смешок.
— Тогда не трынди, если не готова за слова отвечать.
— Хватит ко мне лезть… — предпринимаю ещё одну слабую попытку возразить.
— Ой, да я даже не начинал! Так что ты по своей воле выйдешь и сядешь в тачку. Или тебе помочь?
— Отвали от меня, я уже сказала! — упираю руки в бока и смотрю на довольную рожу Тимофея.
— Понял.
Он подходит ко мне, и я не успеваю моргнуть, как оказываюсь висящей вниз головой.
— Эй, отпусти! Это незаконно! — долблю по спине и дергаюсь, чтобы он поставил меня на пол.
Но ему хоть бы хны, только усмехается и цепляет набитый мешок.
— Замолкла, а то кляпом заткну.
— У тебя нет кляпа, — тут же парирую и слышу ещё более громкий смешок.
— Ну как это нет? Очень даже есть. Один кляп всегда при мне.
До меня доходит, что он имеет в виду, и я затыкаюсь. Щеки вспыхивают, и я тяжко сглатываю.
Именно в этот момент я красочно представляю, как Тимофей затыкает мне рот этим самым кляпом. Трусики намокают, и приходится закусить губу, чтобы не застонать — такая картинка реалистичная перед глазами возникает.
— Чего притихла?
Он перехватывает меня поудобнее, и я охаю, когда его плечо впивается в живот.
— Думаю, как отомщу тебе за это все, — рычу и снова пытаюсь ударить его коленкой.
— Отомсти мне послушанием, — сзади пикает сигнализация, и я оказываюсь на переднем сиденье. Тимофей закидывает мешок на заднее, чуть ли не придавив меня им, и хлопает дверцей. Я уже тянусь к ручке, но машина снова пикает, и двери блокируются. Я рычу от бессилия и смотрю, как Тимофей обходит машину спереди.
Садится за руль и сразу рвет с места. Меня прижимает к сиденью, а внутри взрывается страх.
— Можно так не гнать? — сиплю я, крепко сжимая ручку дверцы.
— Страшно? — коварно усмехается Тимофей.
— Страшно! — выкрикиваю и ловлю на себе удивленный взгляд опекуна.
На удивление, он без лишних подколов притормаживает, и я выдыхаю.
— Спасибо, — с трудом выдавливаю, но я в этот момент благодарна ему за то, что он просто без лишних слов выполнил мою просьбу.