Я достала коньяк и, подойдя ещё ближе, спросила, прежде чем
сунуть его через решётку:
— А нас не разгонят? Мне вообще можно с тобой говорить?
— Конечно, нельзя, но нас никто не увидит. Я поставил иллюзорные
щиты. Они думают, что меня можно оставить без магии, заперев за
антимагическими стенами, но это не так. Давай бутылку.
Я протянула коньяк, и глаза Эссина загорелись предвкушением. Он
ловко вытянул вожделенный коньяк из моей руки и скрылся в глубине
камеры. Послышались булькающие звуки, довольное покрякивание и
шаги. Василиск возвращался, значит, не обманул. Я помчалась скорее
в свою камеру за стулом, очень надеясь, что василиски пьянеют
медленно, и Эссин успеет мне многое рассказать до тех пор, пока
прикончит напиток и совсем окосеет.
Не знаю, для чего василиск просил принести ему спиртное, так как
позже в ходе нашего разговора выяснилось, что представители их расы
вообще не пьянеют. Но обещание он своё выполнил с лихвой —
просветил по полной программе. Сначала, когда я только принесла
стул и уселась, попросил подробно рассказать, за что меня замели, и
слушал, периодически прерывая возгласами: «Ну ничего себе!», «Да ты
что?!», «Вот это да!», «Ой-ой, девочка! Да ты родилась под
счастливой звездой!»… А когда я закончила пересказом разговора с
эльфийкой, сказал:
— Значит, слушай сюда внимательно, Марьяна. Этот самый милорд
похитил наследника, чтобы выжать из него жемчужину. А это значит,
что ему нужна магическая сила, ведь только от мелкого её можно
получить под давлением. Взрослые Жемчужные его бы на один зуб
положили, а вторым прихлопнули. Сечёшь, к чему я веду?
Я боялась поверить в свою догадку.
— Жемчужина наделяет магией любого, кому дракон её даст? —
спросила, округлив глаза.
— Да. Династия Жемчужных — хранители магии, а значит, ты можешь
у них попросить для себя в награду какой-нибудь дар. А дар
автоматически защитит тебя от стирания памяти и позволит остаться
здесь, если захочешь. Ну а если не захочешь, он тебе и в твоём мире
пригодится.
Я прижала руку к груди и ахнула. Перед глазами понеслись яркие
картинки, в которых я была настоящей волшебницей! Я в ужасе
принялась их отгонять, боясь сглазить, ведь, как говорила бабуля,
«загад не бывает богат». Но в груди всё так и трепыхалось от
предвкушения. Я ничего не могла с собой поделать!