— Она из деревни Лесной путь. Самой крайней деревни в обжитых
краях. И не ворчи Вирул, парень правильно делает. Сам же видел
недавнее послание создателей. Скоро легкие безмятежные времена
исчерпают свой резерв и жить станет существенно сложнее. Так что
пусть парнишка поторопится и ухватит свой кусочек счастья — и вновь
обращаясь напрямую ко мне, заверил — Будь решительным и не упускай
своих шансов. Скоро ты увидишься с ней вновь. Я это знаю… — в
последних словах звучала какая-то недосказанность, но я не обратил
на нее внимания из-за резко навалившейся на спину слабости. Да и
замелькавшие перед глазами письмена начали кружить голову,
подкатывая к горлу тошнотой. Пришлось приложить немало усилий чтобы
устоять на ногах и удержать в себе желудочный сок. К счастью, не
замеченный ранее второй помощник старого жреца подставил мне плечо
и помог пройти до выхода из помещения.
— Не у пускай своего шанса и поспешай. Потом шансов стать
счастливым у тебя может и не быть — донесся до моих ушей скрипучий
голос старика, будто он все еще стоял прямо за спиной. Я даже
обернулся чтобы это проверить, но увидев что главный храмовник
стоит все на том же месте и смотрит куда-то в сторону, сразу
выбросил всю эту дурь из головы и пошел по коридору, едва ли не
всем телом наваливаясь на стену. Слабость — вот что волновало меня
сильнее всего и заставляло думать лишь о необходимости добраться до
ближайшей скамьи. Лишь совершив этот непростой подвиг и отсидевшись
несколько минут, я наконец-то опомнился и, встрепенувшись,
попытался найти взглядом черноволосую девицу… которая, как
оказалась, уже покинула храм вместе со всеми ребятами и девчатами
из деревеньки Лесной путь.
«- Два года. Два лета за которые я должен добиться ее сердца…
Или отказаться от нее» — крепко обдумав и приняв свои чувства,
мысленно поставил перед собой непростую цель. Твердую и
непоколебимую цель, вокруг которой мне предстояло строить свое
ближайшее будущее. И лишь разобравшись внутри себя с этим делом,
поставил воображаемую точку и наконец-то открыл глаза.
— Я пробудился.
На обратном пути в свою деревню абсолютно все молчали и
практически не двигались. Даже Аюл, услышав что я поступил так как
и хотел, сразу отстал от меня и как и все тут же погрузился в себя.
Усталость, легкое истощение и слабость — мы еще немного страдали от
этого, но главной причиной молчания и отчужденности было конечно же
другое. Все впервые прикоснулись к своим пробудившимся
характеристикам и перебирали свободные единицы, словно дети
красивые игрушки, ища самый лучший вариант их распределения. Меня
это помешательство тоже не минуло и я, почесывая подбородок, с
огромным интересом изучал результаты своей упорной работы.