— Значит я был прав когда пошутил, что ты подрался с деревом! —
коротко хохотнув, он как-то резко вновь стал серьезным и, посмотрев
мне прямо в глаза, коротко уточнил — Что будешь делать? — увы, но
ответа у меня пока не было, поэтому я также кратко ответит «Жить» и
замолчал, не зная что еще сказать. И лишь через некоторое время,
когда тишина стала уже в тягость, повернулся к сидящему за столом и
смотрящему в крохотное окно лекарю, после чего обратился к нему с
просьбой.
— Слушай… Амихаш в любом случае потащит меня в бой, так что…
Хочу распределить оставшиеся свободные единицы
самосовершенствования. Сможешь усыпить меня и ослабить боль? Сам я
сейчас точно не усну.
— Это дело правильное. Если бы еще дольше тянул, то может быть
ничего уже и не распределил — несколько язвительно заявил Кирдот и
хлопнув себя по коленям, поднялся на ноги — Ладно. Сейчас зелье
одно приготовлю. Выпьешь и до полуночи точно будешь спать. И даже
боли от изменения тела не почувствуешь.
— Это хорошо… — тихо проговорил я, а затем, более не раздумывая
и не колеблясь, вложил сразу все семь свободных единиц в «силу»,
поднимая ее до нового порога в два десятка. А затем просто
расслабился, в отчаянии временно отпуская поводья своей жизни и
погружаясь в черное болото мысленного самоистязания.
— Рано пришел. Еще не все собрались, так что… Мне кажется или ты
стал… больше? Как-то успел за ночь увеличить свою силу? — встретил
меня вопросом Амихаш. На что я ему ответил лишь согласным кивком
головы. У меня не было ни малейшего желания длить беседу с этим,
помешанным на сражениях, безумцем. Поэтому я, не слушая его
одобрительные слова и новые вопросы, молча отошел от него и,
прикрыв глаза, прислонился к частоколу деревенской стены.
Ну а пока стоял и ждал рассвета, невольно припомнил свою жаркую
встречу с любимой девой своего сердца. Кстати, она встретила меня
практически такими же словами что и воин, тоже подметив мои
изменения. И судя по страсти с которой она выплескивала пережитый
страх, ей такие перемены очень понравились. Правда, сам я их не
заметил и пока не прочувствовал, так как разум после долгого сна
успел привыкнуть к увеличившейся за день едва ли не вдвое
«силе».
А потом воодушевление страсти резко пошло на спад, так как мне
вспомнилось что было потом. Когда мы наконец-то насытились друг
другом и разорвали объятия, я сказал Олии, что утром мне придется
пойти с воинами, чтобы помочь найти и добить оставшихся там
монстров. Она вновь вспыхнула страхом и гневом. Пыталась меня
переубедить, уговорить и даже умоляла, но я был тверд и говорил что
это просто необходимо сделать. Ну а когда у нее закончились слезы и
правильные слова… она использовала самый весомый довод и
проговорилась о том что беременна. После чего я едва не поддался на
ее уговоры.