– Какими ресурсами располагает ваш
орден? – спросил Фрэйн, продолжая внимательно изучать посла.
– В наших рядах девятьсот девяносто
воинов, а наш Кочевой флот состоит из пятидесяти судов различного
тоннажа во главе с боевой баржей «Никор». Сейчас весь флот
пересекает границу Пустошей Голгофы. Здесь он будет через трое
суток.
– Подобные вести безмерно радуют наши
сердца, мы всегда рады надежным союзникам, – констатировал Фрэйн. –
До меня доходили слухи о вашем ордене и ваших свершениях. К
сожалению, во времена всеобщего предательства и лжи доверие
становится невероятной роскошью. Я обязан убедиться в чистоте ваших
помыслов. Вы не должны считать мое пожелание оскорблением, но я
настаиваю на процедуре гипно-допроса под контролем
санкционированного правдослова. Вы готовы ее пройти? После я смогу
встретиться с магистром Тиберосом и окончательно урегулировать
беспокоящие нас вопросы.
– Данная процедура не добавит моему
ордену славы, но во имя доверия и благой судьбы Человечества, я
готов пройти все положенные процедуры, – Ранник подумала, что на
самом деле, Борей готов ко всему, не только к допросу. – Ради
правды я не посчитаю данную процедуру уроном своей чести.
Инквизитор-легат в сопровождении
свиты и Огненных Ангелов повел гостей в специально оборудованные
покои. Борею представили капитана Зафраила, Матеуша Шрёдигера и
саму Ранник. Леди-инквизитор не стала скрывать знакомства с гостем,
подобное все равно бы вскрылось, но держало себя вежливо и
безэмоционально, прекрасно понимая, что время для настоящего
разговора у них еще появится.
– Этот кодиций скорее напоминает мне
какого-нибудь Ультрамарина, а не тех чудовищ, что прибыли на
Благочестие, – с самым безмятежным видом заметил Шрёдигер, пока они
дожидались окончания процедуры допроса. – Я видел пикты, а теперь
вижу явное несоответствие. Что скажешь, Джейд?
– Ничего не скажу, – она не
собиралась хоть как-то оправдываться перед коллегой, но и сама
озадачилась подобным фактом.
– Действительно, совсем недавно вы
упомянули своеобразную внешность Кархародонов, являющийся
следствием их генетических отклонений, – безмятежно заметил Фрэйн.
– А что мы увидели? Благородного кодиция, чей лик может поспорить с
обликом самых прославленных Астартес. Неужели я один фиксирую некое
несоответствие, леди-инквизитор?