– Желаю хорошо провести время,
кодиций Борей, – Шрёдигер проводил меня заинтересованным взглядом.
В голосе агента Золотого Трона звучала практически незаметное
любопытство.
– И вам того же, инквизитор, –
бесстрастно ответил я. Складывалось ощущение, что между Ранник и
Шрёдигером не все идеально. Меня это не касалось, да и влезать в
запутанные, основанные на долговременных союзах, партнерстве,
интригах и всеобщем недоверии отношениях инквизиторов совершенно не
хотелось. За этим следовало лишь проследить – моему ордену нет
нужды тратить силы на различные подковерные игры.
Леди-инквизитор Джейд Ранник приняла
меня во внушительной каюте с витражными бронированными окнами,
открывающим вид на космос и местную мертвую звезду Нуль XVII.
Небольшой резной столик заставили легкими закусками и напитками.
Кроме нас, здесь больше никого не было. Архивист Пий поклонился и
покинул помещение, прикрыв за собой дверь.
– Рад видеть тебя в новом статусе,
Джейд, – забирая инициативу, поприветствовал я женщину. С момента
нашей последней встречи на Благочестии она сильно изменилась и
стала производить иное впечатление – более независимое и уверенное,
с несомненным отпечатком в ауре тот власти, что лежала на ее
плечах. Бремя служению Ордо она несла с немалым достоинством и
уважением к собственному статусу. Разум ее так же защищал какой-то
мощный артефакт, так что мне оставалось лишь довольствоваться
дальним эхом мыслей и эмоций Ранник.
– И я рада видеть тебя в качестве
кодиция, Борей, – она легко приняла предложение обращаться друг к
другу по именам, без титулов и прочей мишуры. На поясе в течении
сегодняшнего дня у нее висела Гиперборея, что мне немало польстило.
– Ты выглядишь не так, как я запомнила.
– При правильном подходе биомантия
дает удивительные результаты.
– Я ощутила это на себе, когда ты
поставил меня на ноги после сломанного позвоночника. Насчет твоей
внешности – данный эффект постоянен или тело стремиться вернуться к
прежнему внешнему виду? – она не скрывала заинтересованности.
– Постоянен, – признался я,
внимательно осматривая собеседницу. В ауре Джейд появились
стальные, серебряные и алые оттенки, свидетельствующие о силе воли
и уверенности. Рост инквизитора достигал метра ста восьмидесяти
девяти сантиметров, сапоги на каблуках добавляли еще, но при этом
она смотрелась гармонично. Вероятно, ее можно было назвать красивой
в классическом определении данного термина, вдобавок она выглядела
цельной и уверенной. Великая власть еще не успела оставить на ней
свой тяжелый отпечаток. Джейд мне нравилась как человек и как
женщина. Для Астартес подобное выглядело странно, да и доктрина
Кархародонов не предполагала ничего подобного. Наше либидо подавили
еще в начале генного вознесения. Теоретически, я мог бы его
разбудить и вновь ощутить вкус жизни в данных аспектах, но подобное
решение создало бы больше проблем, чем принесло пользы.