Нажимаю на дверной звонок, и женщина практически сразу открывает мне дверь, словно стояла и ждала, пока я приду. В принципе, это оказалось моим верным предположением. Марья Ивановна была взволнована, не могла найти себе места и плакала. Она сказала, что специально ждала меня возле двери, поскольку знала, когда я возвращаюсь с работы. Ее поведение меня сбило с толку, и я забыла обо всех своих волнениях и тревогах.
– Алина… – прошептала она.
– Что с ней? – с ужасом спрашиваю, ожидая самого худшего.
– Она пришла домой пять минут назад… В ужасном состоянии… Кажется, ее изнасиловали, – шепчет женщина, разрываясь в горьких рыданиях. – Я ждала тебя, потому что она кричит на меня и прогоняет прочь. А если вспоминаю о заявлении и обращении в полицию, она совсем сходит с ума. Поговори с ней, Ян! У меня уже нет сил, и я просто боюсь за ее психическое состояние… С Алиной произошло что-то ужасное, но она не хочет ничего рассказывать мне…
– Где она? – спрашиваю еле слышно, заглядывая вглубь квартиры.
– В ванной…
Я быстро прохожу в указанном направлении и приближаюсь к ванной комнате. Дверь была закрыта, а изнутри слышался шум льющейся воды и плачь. Раздражающий, ненавистный. Мое сердце сжимается от боли.
– Ал? – зову я и стучу в дверь.
– Уходи! Я сказала, оставь меня, мама! – следует крик.
– Это Яна! Слышишь меня? Алин, пожалуйста…
Следует пятисекундное молчание, затем прекращает доноситься шум воды и слышатся шаги. Щелкает замок, дверь слегка приоткрывается. Вижу лицо Алины: под глазами синяки, губы в глубоких кровавых трещинах, в кончиках рта раны, а на шее синие борозды, словно от удушья.
– О Боже… – не сдерживаюсь я.
– Что тебе надо? – грубо спрашивает Алина и выходит из ванной закутанная в коротенькое полотенце. Мне открывается вид на ее длинные ноги, руки, ключицы. Все в ранах, ссадинах. На запястьях черные полосы от веревок, а на бедрах много синих следов, один из которых был похож на очертания человеческой руки. Точнее, огромной мужской ладони. Словно ее ляскали, били, мучили…
– Что произошло? – спрашиваю.
– Ничего! – отрезает, направляясь в свою спальню.
Я иду следом за ней.
– Как ничего? Я же вижу, Ал… Тебя изнасиловали, да?
– Нет! Все было по обоюдному согласию! – кричит она, не сдерживая слез. – Уходи, Яна.
– Нужно обратиться в полицию… – пытаюсь надоумить ее, но получаю от девушки один устрашающий взгляд, полный ненависти, презрения и злости.