Странно, ничего такого Барс не ощущал. Ему казалось, что зубы у него такие же, как и были, мозги тоже, а вот то, что на кошек он больше не реагировал – это да, это удручало. Но сию информацию он держал в секрете, а то, не дай Бог, и там копаться начнут.
— Налицо потрясающий феномен! — вещал учёный, настоящий изувер по скромному кошачьему мнению. — Это какая-то уникальная мутация. По каким причинам она произошла – нам приходится только гадать.
На этих словах Барс еле сдержал ехидный смешок. И как никогда обрадовался, что никому-то не рассказал, что заговорил после того похода, где он столь неосмотрительно попил высокогорной водицы.
И камушек полизал. Солёненький.
— Но мозг-то у него всё равно кошачий, — высказался какой-то пожилой дядька со странными рыжеватыми усиками. — Жаль, что в мире ещё не создан томограф с разрешением в один воксель[1], тогда мы бы смогли более конкретно говорить о его уникальности уже сейчас. Какие у него поля и подполя, за что отвечают и насколько сильно отличаются от простого кошачьего мозга.
— Полностью с вами солидаризируюсь, профессор Савельев, — отозвался докладчик. — И клятвенно обещаю, что после смерти кота я передам вам его мозг для дальнейшего изучения.
Барс ощутимо вздрогнул.
Он вовсе не собирался в ближайшее время умирать, а уж тем более попадать к какому-то профессору Савельеву. Пусть даже не смотрит в его сторону своим алчным взглядом и не просит что-нибудь сказать ему вживую!
— Барс, не упрямься, — попытался усовестить его мучитель. До сего момента он показал разговор с котом, записанным на видео, сейчас же хотел, чтобы тот представил себя во всей красе. — Я тебе вкусняшку дам.
Барс даже не дрогнул.
Что там вкусняшки? Ему бы на свободу рвануть! Да только никто-то его даже из клетки не желает выпускать, посему не будет им ничего. Хотя…
Барс встал, лениво потянулся, взглянул на всех так, как могут только коты: «вы все чернь, один я падишах», подошёл к закрытому входу в клетку, потеребил лапкой замок. Снова многозначительно взглянул на людей, мол, всё понятно?
— Думаю, его можно выпустить, только сначала все двери проверить, — проговорил один из участников консилиума и оглянулся на те самые двери.
Все дружно принялись соглашаться, кто-то даже встал и таки проверил их, а также окна, которые пришлось закрыть. Кот приуныл, но всё равно его сердце радостно ёкнуло, когда раздался скрежет металла ключа о металл замка. Выходить не спешил, анализируя, куда же ему всё-таки рвануть и когда именно это сделать. Шанс будет только один, потому что если его схватят, то больше точно не выпустят.