Я с трудом переставляя ноги, и сдерживая стоны, последовала за ним.
Боже, что он делал со мной одним только голосом.
Словно бархатной перчаткой скользил по всему телу, задевая самые чувствительные и эрогенные зоны.
Каждый шаг давался с трудом. От любого движения половые губки терлись друг о друга. Сжимали и давили на клитор, который от прилива крови набух, и выглядывал между губок.
Влага из киски сочилась настолько обильно, что мгновенно промочила трусики. Стекала по бедрам липкими густыми каплями.
Мне казалось, что при каждом шаге, от меня исходят пошлые хлюпающие звуки, и что он их слышит.
Какой позор!
Словно, все в курсе, какой безумный пожар разгорелся между моих бедер.
Никогда в жизни настолько мощно не реагировала на мужчину.
Не попадала в такие ситуации.
И чем дольше находилась рядом с новым директором, тем сильней текла. Словно внутри моей киски вибрировал источник безумного наслаждения. До которого очень сильно хотелось дотронуться.
Я вся сгорала в этом адском пекле. Жажда получить наконец разрядку сводила с ума.
А близость этого офигенного мужика лишь подбрасывала искор в костер.
— Проходите, ари Рэкотова, присаживайтесь… — донесся из открытых дверей кабинета хриплый голос. — Не заставляйте меня ждать. Вам не понравятся последствия…
Едва я переступила порог, замерла, потрясенно ахнув.
Попала в некую иную реальность.
Кипельно белый кабинет, черный ковер на полу, рабочий стол у широкого панорамного окна.
Осторожно присела на краешек кресла перед его огромным столом, из какого-то странного черного материала.
Казалось, что этот массивный предмет мебели был высечен из цельного куска странного черного камня.
У меня аж кончики пальцев покалывало, так сильно хотелось прикоснуться к этому монолиту.
Снова встряхнулась, прогоняя тягучий морок.
Справа стояло еще одно точно такое же кресло, на котором сидела я.
Между ними кофейный столик. Со множеством журналов.
Босс отошел к широкому панорамному окну во всю стену. Замер там, как можно дальше от меня. Смотрел в окно, ожидая, когда я сяду в кресло.
Я настороженно застыла, ерзая на краешке кресла.
Не сводила взгляда с мужчины, что огромной темной глыбой замер, стоя спиной ко мне.
Казалось, он забыл о моем существовании, полностью сосредоточившись на безоблачном голубом небе за окном.