«К семи сегодня собираемся», – вспомнил Юрий о событии, от которого весь день старательно отмахивался, чтобы не сбивать себя с рабочего настроя. Сегодня была пятница, и они с товарищами наметили партию в боулинг-клубе, в котором заранее уже была заказана дорожка. Мысль о предстоящем вечере моментально завладела его сознанием, и следующие минут десять он думал только о том, как проведет с друзьями это время, представляя разговоры, пиво, музыку, интересную игру…
Некоторое время Юрий предавался грезам, а когда опомнился, увидел перед собой укоризненно обращенную к нему своим единственным незаконченным листом рецензию – результат целого дня его жизни. Зажмурившись в болезненном разочаровании, он тяжело выдохнул и, опустив голову на руки, закрыл обеими ладонями лицо.
Это была самая главная и мучительная проблема для Юрия: он не мог работать не отвлекаясь. Сконцентрироваться на каком-либо предмете хотя бы только на протяжении часа было для него непосильной задачей. Не переставая боролся он с этой бедой, всячески стараясь ограничить влияние отвлекающих факторов. Каждый раз во время работы Юрий убирал со стола все вещи, выключал телефон, зашторивал окно, закрывал дверь в комнату и, конечно же, в обязательном порядке обрубал интернет. Он давно уже понял, что когда под рукой имелся доступ в сеть, работать становилось попросту невозможно, и, желая наверняка отгородить себя от этой паутины, он разъединял кабель даже не в квартире, а в подъезде, чтобы уже точно не иметь соблазна «только на минутку» вновь включить его.
Но все попытки Юрия заставить себя сконцентрироваться приносили, по его мнению, мало результатов. Деятельность, которая не являлась срочной и которой не сопутствовало давление извне, непременно сопровождалась у него сильнейшим бессознательным желанием отложить работу. Вот и теперь, корпя над рецензиями, Юрий заранее и почти наверняка был уверен в том, что растянет оставшиеся из них до конца следующей недели, а когда его начнут давить сроки, напишет их все в полдня. Ясно понимал он, что в таком случае эта неделя, которую он мог бы посвятить своим исследованиям или тянувшейся с самой весны научной статье, пропадет для него совершенно, и осознание подобного бессмысленного растрачивания своей жизни рождало в нем всегда самые тягостные переживания.