— Позвони Тиму! — кряхчу я, пытаясь встать.
— Нет! — отрезает она. — Не буду я ему звонить!
— Боишься, что он не уйдет от нас? — нахожу в себе силы спросить.
— Не боюсь!
— Все равно у нас будет сын! Как видишь, мы с тобой в равных ситуациях, позвони, он отвезет меня в больницу, мы договаривались!
Если бы я смогла доползти до телефона, то так и сделала бы, а так приходится унижаться перед этой…
Ненавижу!
— Мы не в равных ситуациях! Меня он любит, а тебя нет! Я звоню в скорую!
Я снова вскрикиваю, ощутив новую волну боли. Меня словно раскаленным ножом режут по живому.
Боже, неужели роды – это так больно?
Чувствую, как по ногам что-то течет, и с ужасом понимаю, что это кровь.
Нет-нет! Так не должно быть! Должны отойти воды, но крови здесь не должно быть! Значит, началась отслойка…
Боже, нужна скорая! Как можно быстрее! Нужно попасть в больницу!
— Варя, ты приехала на машине? — тяну я пересохшими губами.
— Да… — кивает она еле слышно. Видимо, тоже увидела кровь и испугалась
— Отвези меня в больницу!
— Вот еще! — фыркает она.
Прижимает сына к себе и встает.
— Скорую я вызвала! Пока… — бросает она и убегает из квартиры, оставляя меня беспомощно лежать на полу, истекая кровью.
Может, и хорошо, что я не увижу Тимофея. Не хочу смотреть в глаза предателя.
Самый счастливый момент моей жизни испорчен известием о его измене. Боль физическая и моральная переплетаются между собой, не давая вздохнуть, и я уже не понимаю, что хуже.
Врачи забегают в квартиру и подхватывают меня на руки, перекладывая на носилки.
Вспышки сознания теряются во мгле мучительной боли, но я чувствую, как малыш просится наружу.
Только бы с ним все было хорошо. Самой же мне хочется умереть.
Я так старательно прятала голову в песок, принимала желаемое за действительное, но явь дала по голове пыльным мешком.
Тимофей мне изменял. И изменял очень давно, даже успел завести с ней ребенка.
Того самого ребенка, которого я смотрела в поликлинике. А Варя?
Вот и стало понятно ее странное поведение. Тогда в роддоме она еще не знала, кто я, поэтому вела себя очень дружелюбно, а потом поняла…
— Следите за давлением! — слышу сквозь шум крови в ушах голос фельдшера. — Звони в реанимацию, говори, что везем тяжелую…
Я осознаю, что ничего больше не болит. Я будто перестала чувствовать вообще все.